Молитва святителя игнатия брянчанинова об избавлении от нищеты. Учение о молитве Иисусовой святителя Игнатия (Брянчанинова) и в "Откровенных рассказах странника"

О великий и пречудный угодниче Христов, святителю отче Игнатие! Милостиво приими молитвы наша, с любовию и благодарением тебе приносимыя! Услыши нас сирых и безпомощных, к тебе с верою и любовию припадающих и твоего теплаго предстательства о нас пред Престолом Господа Славы просящих. Вемы, яко много может молитва праведника, Владыку умилостивляющая. Ты от лет младенческих Господа пламенно возлюбил еси и Ему Единому служити восхотев, вся красная мира сего ни во чтоже вменил еси. Ты отвергся себе и взем крест твой, Христу последовал еси. Ты путь узкий и прискорбный жития иноческаго волею себе избрал еси и на сем пути добродетели великия стяжал еси. Ты писаньми твоими сердца человеков глубочайшаго благоговения и покорности пред Всемогущим Творцом исполнял еси, грешников же падших мудрыми словесы твоими в сознании своего ничтожества и своея греховности, в покаянии и смирении прибегати к Богу наставлял еси, ободряя их упованием на Его милосердие. Ты николиже притекавших к тебе отвергал еси, но всем отец чадолюбивый и пастырь добрый был еси. И ныне не остави нас, усердно тебе молящихся и твоея помощи и предстательства просящих. Испроси нам у человеколюбиваго Господа нашего здравие душевное и телесное, утверди веру нашу, укрепи силы наша, изнемогающия во искушениих и скорбех века сего, согрей огнем молитвы охладевшая сердца наша, помоги нам, покаянием очистившимся, христианскую кончину живота сего получити и в чертог Спасов преукрашенный внити со всеми избранными и тамо купно с тобою покланятися Отцу и Сыну и Святому Духу во веки веков. Аминь.

Тропарь святителю Игнатию Брянчанинову, епископу Кавказскому и Черноморскому

Тропарь, глас 8 :

Православия поборниче, покаяния и молитвы делателю и учителю изрядный, архиереев богодухновенное украшение, монашествующих славо и похвало: писании твоими вся ны уцеломудрил еси. Цевнице духовная, Игнатие Богомудре, моли Слова Христа Бога, Егоже носил еси в сердце твоем, даровати нам прежде конца покаяние.

Кондак, глас 8 :

Аще и совершал еси стезю жития земнаго, святителю Игнатие, обаче непрестанно зрел еси законы бытия вечнаго, сему поучая ученики словесы многими, имже последовати и нам, святче помолися.

Жизнь христианина немыслима без молитвы. К молитве обращаемся мы в самых разных обстоятельствах жизни - и в скорбных, и в радостных. Само возрастание христианина в духовной жизни предполагает возрастание и укрепление его именно в молитве. Что же такое молитва? Какой она должна быть? Как научиться молиться правильно? Разобраться в этом нам поможет святитель Игнатий (Брянчанинов), чья жизнь прошла в непрестанной молитве и чьи творения напитаны святоотеческим опытом молитвенного делания.

Согласно творениям святителя, молитва есть «возношение прошений наших к Богу», «величайшая добродетель, средство соединения человека с Богом», «причащение жизни», «дверь ко всем духовным дарам», «высшее упражнение для ума», «глава, источник, мать всех добродетелей»; она «пища», «книга», «наука», «жизнь» всех христиан, а в особенности святых пустынножителей.

В чем состоит необходимость молитвы? В том, что мы отпали от Бога, потеряли блаженство, вечную радость, но стремимся обрести утерянное и потому молимся. Таким образом, молитва есть «обращение падшего и кающегося человека к Богу. Молитва - плач падшего и кающегося человека пред Богом. Молитва - излияние сердечных желаний, прошений, воздыханий падшего, убитого грехом человека пред Богом» . И сама молитва в некоторой степени уже есть возвращение утерянного, так как наше блаженство - в потерянном богообщении; в молитве мы и обретаем его вновь, поскольку в молитве мы восходим к общению с Богом. «Нам необходима молитва: она усвояет человека Богу. Без нее человек чужд Бога, а чем более упражняется в молитве, тем более приближается к Богу» . Это тот принцип духовной жизни, на который указывал еще преподобный Иоанн Лествичник: «Долго пребывая в молитве и не видя плода, не говори: я ничего не приобрел. Ибо самое пребывание в молитве есть уже приобретение; и какое благо выше сего - прилепляться ко Господу и пребывать непрестанно в соединении с Ним» .

Стоит вспомнить, что в грехопадении человек наследовал не только телесную, но и духовную смерть, поскольку лишился причастия Духу Святому. В беспечности мы теряем и возродившую нас благодать крещения. Но в молитве мы вновь возрождаемся чрез приобщение нашей души Духу Божию. «Что воздух для жизни тела, то Дух Святый для жизни души. Душа посредством молитвы дышит этим святым таинственным воздухом». И молитва «от соединения духа человеческого с Духом Господа» рождает духовные добродетели, «она заимствует добродетели из источника благ - Бога, усвояет их тому человеку, который молитвою старается пребывать в общении с Богом» .

Касательно совершения молитвы святитель Игнатий указывал на два основных момента: правильность и постоянство.

Чтобы достичь в молитве успеха, необходимо совершать ее правильно, тогда она приведет нас к искомой цели - богообщению. Правильной молитве учат те, кто уже совершал ее правильно, кто и достиг богообщения - святые отцы, и значит, необходимо знакомиться с их сочинениями. Но важно обратить внимание на то, что «истинной молитвы истинный Учитель - один Бог, святые учители - человеки - дают только начальные понятия о молитве, указывают то правильное настроение, при котором может быть сообщено благодатное учение о молитве доставлением вышеестественных, духовных помышлений и ощущений. Эти помышления и ощущения исходят из Святаго Духа, сообщаются Святым Духом» . Отсюда правильной молитве можно научиться только опытно, в личном молитвенном обращении к Богу. Молитве нельзя обучиться с чужих слов, лишь Господь подает нам правильную молитву, когда мы стараемся обрести ее и постоянно пребывать в ней.

Впрочем, святитель Игнатий, сам опытно прошедший все ступени молитвенного делания, подсказывает, какой же должна быть правильная молитва, а точнее, каков должен быть внутренний настрой молящегося человека.

Мы все, конечно же, знаем, что молитва вдохновляется нашей личной, искренней верой в Бога, доверием Его Промыслу и заботе о нас. Святитель Игнатий это подтверждает: «Вера - основание молитвы. Кто уверует в Бога, как должно веровать, тот непременно обратится к Богу молитвою и не отступит от молитвы, доколе не получит обетований Божиих, доколе не усвоится Богу, не соединится с Богом» . Молитва окрыляется верою, чтобы вознестись к самому престолу Божию, и вера - душа молитвы. Вера заставляет ум и сердце стремиться к Богу непрестанно, именно вера вводит в душу убеждение, что мы находимся под постоянным взором Бога, а это убеждение учит непрестанно ходить пред Богом с благоговением, пребывая в Его священном страхе (то есть страхе согрешить даже в мысли, чрез что лишиться богообщения).

При этом мало кто знает, что вера - естественное свойство души, насажденное в нас Богом, и потому она возгорается или потухает нередко от действия нашей собственной воли. От чего же зависит сила веры? По мысли святителя, она зависит от степени отвержения нами греха, и где живая вера в Бога, там и живая молитва Богу; лишь силою живой веры объемлется неограниченная сила Божия; молитва такого человека возводит его тварный дух к единению с нетварным Духом Божиим .

В молитве мы подчиняем себя воле Божией, испрашиваем волю Божию и для этого отвергаем в себе то, что противится Божией воле. И значит, в молитве важно являть самоотвержение. «Плотские чувства, - пишет святитель, - истекающие из плотского родства, препятствуют усвоению чувств духовных и самой деятельности по закону духовному, требующему распятия для плотского мудрования. Духовного преуспеяния тебе надо искать в отсечении своей воли. Это дело умерщвляет страсти и изводит, как из ада, из плотского мудрования. В отсекающем свою волю действие молитвы является само собою при упражнении во внимательной молитве с заключением ума в слова молитвы. Если предварительно не очистится человек отсечением воли, то истинного молитвенного действия в нем никогда не откроется. Когда же откроется молитвенное действие, тогда сделается ясным, что оно - не что иное, как полное отвержение своей воли ради воли Божией» .

А теперь обратим внимание на то, что упускается из вида очень многими. Часто нам хочется, чтобы посредством молитвы мы достигли самоусовершенствования, духовной силы и, может быть, даже особых благодатных даров. Однако подобное настроение предполагает определенную корысть, за которой может последовать обманчивое впечатление о достигнутом, то есть прелесть. Святитель Игнатий предостерегал: «Не ищи преждевременно высоких духовных состояний и молитвенных восторгов» . «Не ищи в молитве наслаждений: они отнюдь не свойственны грешнику. Желание грешника ощутить наслаждение есть уже самообольщение. Ищи, чтоб ожило твое мертвое, окаменевшее сердце, чтоб оно раскрылось для ощущения греховности своей, своего падения, своего ничтожества, чтоб оно увидело их, созналось в них с самоотвержением» .

Конечно, молитва возводит к духовному совершенству и приобщает к благодатной силе Божией, но это не должно рассматриваться как особая цель, а подается лишь как следствие единения с Богом. Иначе в душе затаится корысть, попытка удовлетворить желание своего отдельного «я», отдельного именно от Бога. С учением святителя Игнатия в данном случае сходна мысль преподобного Никодима Святогорца: для нас истинная и правильная духовная жизнь состоит в том, чтобы все делать лишь для одного благоугождения Богу и именно потому, что так хочет Он Сам . Иными словами, мы потому и приступаем к молитвенному деланию, что так угодно Богу, что мы удалились от Него, а в Нем вся наша жизнь, все наше благо, и потому нам необходимо непрестанно возносить к Нему ум и сердце.

По мысли святителя Игнатия, мы должны быть бескорыстны даже в отношении стяжания благодати Духа Святого. «Многие, получив благодать, пришли в небрежение, высокоумие и самонадеянность; данная им благодать послужила, по причине их неразумия, только к большему осуждению их» . Не следует намеренно ожидать пришествия благодати, поскольку в этом заключается мнение, будто бы мы уже достойны благодати. «Божие приходит само по себе - в то время, когда мы не ожидаем его и не надеемся получить его. Но чтоб последовало к нам благоволение Божие, нужно предочищение себя покаянием. В покаянии совмещаются все заповеди Божии. Покаянием вводится христианин сперва в страх Божий, потом в Божественную любовь» . «Займемся молитвою Иисусовою бескорыстно, - призывает святитель Игнатий, - с простотою и прямотою намерения, с целью покаяния, с верою в Бога, с совершенною преданностью воле Божией, с упованием на премудрость, благость, всемогущество этой святой воли» .

Итак, именно покаяние - вот тот дух, который должен наполнять нашу молитву. «Истинная молитва есть голос истинного покаяния. Когда молитва не одушевлена покаянием, тогда она не исполняет своего назначения, тогда не благоволит о ней Бог» . Первое, на что обращает внимание святитель Игнатий касательно покаяния, есть зрение греха своего . Не видя своих недостатков, мы и не сможем от них избавиться, мы не почувствуем, что нам вообще нужно в молитве пред Господом. «Чем более человек вглядывается в грех свой, чем более вдается в плач о себе, тем он приятнее, доступнее для Духа Святаго, Который, как врач, приступает только к сознающим себя больными; напротив того, отвращается от богатящихся суетным своим самомнением» . Ищущий открыть свою греховность повергает себя в сокрушении сердца пред Богом, в нем не возникнет и тени мнения о самом себе. Он чужд всякой фальши, неестественности, самообмана. Видение своих немощей и ничтожества побуждает устремляться чистой молитвой к Богу. «Вся надежда такой души сосредоточена в Боге, и потому нет для нее причин к развлечению при молитве; она молится, совокупляя во едино свои силы и устремляясь к Богу всем существом своим; она по возможности часто прибегает к молитве, она молится непрестанно» . «Внимательною молитвою взыщем обратить взоры ума на самих себя, чтоб открыть в себе нашу греховность. Когда откроем ее, встанем мысленно пред Господом нашим Иисусом Христом в лике прокаженных, слепых, глухих, хромых, расслабленных, беснующихся; начнем пред Ним из нищеты духа нашего, из сердца, сокрушенного болезнью о греховности нашей, плачевный молитвенный вопль» . И поэтому второе, о чем учит святитель касательно покаяния, есть рождаемый из зрения греха своего плач сердца, плач духа человеческого о самом себе, о своей удаленности от Бога. «Кто соединяет с молитвою плач, тот подвизается по указанию Самого Бога, подвизается правильно, законно. В свое время он пожнет обильный плод: радость достоверного спасения. Кто устранил из молитвы плач, тот трудится в противность установлению Божию, тот не пожнет никаких плодов. Мало этого, пожнет терние самомнения, самообольщения, погибели» . При этом важно знать, что плач вовсе не обязательно означает слезы - сама по себе слезливость не есть добродетель, скорее наоборот, она есть малодушие. Под плачем святитель Игнатий понимает особый вид смирения, заключающийся в сердечном чувстве покаяния, в скорби сердца о нашем падении, в глубокой печали о греховности и немощи человека .

Истинная молитва не совместима с артистичностью. Она не должна произноситься, словно напоказ, подчеркнуто красноречиво, с разгорячением, в эмоциональном возбуждении. От этого оживает свое «я», в душу входит высокомудрие. Молитва должна проникнуться простотой, безыскусственностью, тогда лишь она способна объять всю душу, тогда лишь мы ощущаем себя созданием, предстоящим Всесильному и Всеблагому Богу. «Риза души твоей должна сиять белезною простоты. Ничего не должно быть тут сложного! Не должны примешиваться лукавые помыслы и ощущения тщеславия, лицемерства, притворства, человекоугодия, высокоумия, сладострастия - этих темных и зловонных пятен, которыми бывает испещрена душевная одежда молящихся фарисеев» . Простота чужда всякой неискренности, фальши, неестественности, искусственности, она не нуждается в личине. Душа, исполненная простоты, ни с кем себя не сравнивает, всех видит лучше себя, она не мнит о себе, но поставляет себя пред Богом такой, какой является на самом деле, потому что всецело предает себя Богу. Таков должен быть дух настоящей молитвы.

В этой связи святитель Игнатий не советует сочинять своих многоглаголивых и красноречивых молитв, так как сочинитель увлекается изяществом собственных выражений, услаждение витийством своего падшего разума сочтет за утешение совести или даже за действие благодати, через что утратит истинную молитву при самом произнесении слов молитвы. Для Господа приятнее младенческое лепетание души, умалившейся от зрения множества немощей своих. «Приноси Господу в молитвах твоих младенческое лепетание, простую младенческую мысль - не красноречие, не разум. Если не обратитесь - как бы из язычества и магометанства, из вашей сложности и двуличности - и не будете , сказал Господь, как дети, не войдете в Царство Небесное (Мф. 18: 3)» . Пред Богом должно открыть себя полностью, открыть пред Ним все тайники сердца, и молитва наша к Нему должна быть чистым и искренним вздохом души. «Если ты стяжал село покаяния, вдайся в младенческий плач пред Богом. Не проси, если можешь не просить ничего у Бога; отдайся с самоотвержением в Его волю. Пойми, ощути, что ты создание, а Бог Создатель. Отдайся же безотчетливо в волю Создателя, принеси Ему один младенческий плач, принеси Ему молчащее сердце, готовое последовать Его воле и напечатлеваться Его волею» .

Что же касается самого способа правильного совершения молитвы, то святитель Игнатий видел его в том, чтобы заключать ум в слова молитвы, чтобы в словах молитвы было сосредоточено все внимание души. «Душа молитвы - внимание. Как тело без души мертво, так и молитва без внимания - мертва. Без внимания произносимая молитва обращается в пустословие, и молящийся так сопричисляется к приемлющим имя Божие всуе» . При внимании ума душа проникается молитвой, молитва становится неотъемлемой собственностью молящегося. При этом должны отвергаться все помыслы, мечтания, размышления, в особенности же возникающие образы. Ум должно хранить безмечтанным, безо бразным, чтобы он был способен взойти в невещественную страну Духа Святого. Во внимательной молитве выражается самоотвержение души, которая ищет не услаждения себя возникаемыми образами и приносимыми ей со стороны падших духов помыслами, но верности Богу.

При внимании ума молитве начинает внимать ей и сердце, сердце проникается духом молитвы, духом покаяния, умиления, блаженной печали о грехах. Дозволенные сердцу в молитве чувства есть чувства священного страха и благоговения пред Богом, сознание присутствия Божия и своего глубочайшего пред Ним недостоинства. В сердце не должно быть никаких восторгов, никакого разгорячения и эмоционального возбуждения, оно должно исполниться в молитве тишины, мира, покоя в Боге. И ко всему этому возводит душу именно внимание ума словам молитвы. «Внимательная молитва, чуждая рассеянности и мечтательности, есть видение невидимого Бога, влекущего к себе зрение ума и желание сердца. Тогда ум зрит безвидно и вполне удовлетворяет себя невидением, превысшим всякого видения. Причина этого блаженного невидения есть бесконечная тонкость и непостижимость Предмета, к которому направлено зрение. Невидимое Солнце правды - Бог испущает и лучи невидимые, но познаваемые явственным ощущением души: они исполняют сердце чудным спокойствием, верою, мужеством, кротостию, милосердием, любовью к ближним и Богу. По этим действиям, зримым во внутренней сердечной клети, человек признает несомненно, что молитва его принята Богом, начинает веровать живою верою и твердо уповать на Любящего и Любимого. Вот начало оживления души для Бога и блаженной вечности» .

И когда молитве приобщится наша личная жизнь, тогда она, молитва, становится зеркалом нашего духовного преуспеяния. По состоянию своей молитвы мы сможем судить о силе нашей любви к Богу, о глубине нашего покаяния и о том, насколько мы находимся в плену у земных пристрастий. Ведь насколько человек желает вечного спасения, настолько он и уделяет внимания молитве Богу, а кто с головой погружен в земное, тому молиться все время некогда.

Научившись молиться правильно, мы должны молиться постоянно, «молитва всегда нужна и полезна для человека: она содержит его в общении с Богом и под покровом Бога». О необходимости молитвы именно непрестанной учат фактически все святые отцы. А некоторые советуют совершать молитву так же часто, как дышим. Поскольку мы слишком легко склоняемся ко всякому злу, открыты соблазнам окружающего мира и влиянию падших ангелов, нам необходимы постоянное общение с Богом, Его покров и помощь, и потому молитва наша должна быть постоянной.

Для того чтобы привыкнуть к молитве как можно более частой, существуют молитвенные правила. «Душа, начинающая путь Божий, погружена в глубокое неведение всего Божественного и духовного, хотя б она была и богата мудростью мира сего. По причине этого неведения она не знает, как и сколько должно ей молиться. Для вспомоществования младенчествующей душе святая Церковь установила молитвенные правила. Молитвенное правило есть собрание нескольких молитв, сочиненных боговдохновенными святыми отцами, приспособленное к известному обстоя-тельству и времени. Цель правила - доставить душе недостающее ей количество молитвенных мыслей и чувств, притом мыслей и чувств правильных, святых, точно - богоугодных. Такими мыслями и чувствованиями наполнены благодатные молитвы святых отцов» . В правило входят ежедневные утренние и вечерние молитвы, каноны, акафисты, причем святитель Игнатий указывал на акафист Иисусу Сладчайшему как на превосходное приготовление к занятию молитвой Иисусовой: «Акафист показывает, какими мыслями может быть сопровождаема молитва Иисусова, представляющаяся для новоначальных крайне сухою. Он на всем пространстве своем изображает одно прошение грешника о помиловании Господом Иисусом Христом, но этому прошению даны разнообразные формы, сообразно младенчественности ума новоначальных» .

Новоначальным угодник Божий советует более читать акафисты и каноны, а Псалтирь уже по некотором преуспеянии . В правило могут входить и поклоны с молитвой Иисусовой, а также соединяемое с молитвой чтение Нового Завета; у иноков же каждодневное молитвенное правило более полно и продолжительно, чем у мирян. Необходимо, чтобы избранное правило было сообразно нашим душевным и телесным силам, тогда лишь оно будет духовно согревать нас. «Не человек для правила, а правило для человека» , - часто напоминает святитель Игнатий; именно посильное правило легко обращается в навык и совершается постоянно, в чем залог душевного преуспеяния. Святитель Игнатий обращает внимание на то, что даже великие святые отцы, достигшие непрестанной молитвы, не оставляли правила своего, такова была польза для их душевного делания от ежедневного молитвенного правила, обратившегося в навык; будет польза и нам: «Стяжавший этот блаженный навык едва приближается к обычному месту совершения правил, как душа его уже наполняется молитвенным настроением: он не успел еще произнести ни одного слова из читаемых им молитв, а уже из сердца преливается умиление, и ум углубился весь во внутреннюю клеть» .

Особое внимание стоит уделить краткой молитве, в частности молитве Иисусовой. Святитель Игнатий делает существенное замечание, что «собственно молитвой святые отцы называют молитву Иисусову, которая произносится так: “Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного”», а «также молитву мытаря и другие самые краткие молитвы» .

Следуя духу древних святых отцов, святитель Игнатий отмечал особое значение краткой молитвы пред более полными и долгими молитвословиями. Последние, хотя обладают духовно богатым содержанием, но имеющимся в них разнообразием мыслей отвлекают ум от сосредоточенности в себе, дают уму некоторое развлечение. Краткая же молитва собирает ум, не дает его вниманию рассеиваться; одна мысль краткой молитвы объемлет собой ум, так что вся душа облекается в эту молитву. Об этом прекрасно писал преподобный Иоанн Лествичник: «Не старайся многословить, беседуя с Богом, чтобы ум твой не расточился на изыскание слов… Многословие при молитве часто развлекает ум и наполняет его мечтаниями, а единословие обыкновенно собирает его» . Обучение краткой молитве позволяет молиться во всякое время, на всяком месте, а приобретенный навык такой молитвы делает ее естественной душе.

Надо сказать, что святитель Игнатий со всей силой убеждения утверждал, что молитва Иисусова есть установление Божественное, что она заповедана Самим Господом Иисусом Христом: «После Тайной вечери между прочими возвышеннейшими окончательными заповеданиями и завещаниями Господь Иисус Христос установил моление Его именем, дал этот способ моления как новый, необычный дар, дар цены безмерной» . В следующих словах Господа святой угодник видит установление молитвы Иисусовой: «Истинно, истинно говорю вам: о чем ни попросите Отца во имя Мое, даст вам» (Ин. 16: 23); «И если чего попросите у Отца во имя Мое, то сделаю, да прославится Отец в Сыне. Если чего попросите во имя Мое, Я то сделаю» (Ин. 14: 13-14); «Доныне вы ничего не просили во имя Мое; проси те, и полу чите, чтобы радость ваша была совершенна» (Ин. 16: 24).

Можно вспомнить, что святые апостолы все чудеса совершали не иначе как именем Господа Иисуса Христа, Его имя призывали в молитвах, в нем, имени, видели спасение людей (таких примеров много в книге Деяний). Прославление имени Спасителя, моление этим именем святитель Игнатий находит у самых ранних святых: Игнатия Богоносца, Ермия, мученика Каллистрата. Он считает молитву Иисусову общеизвестной в первые века христианства. Так, предание о мученичестве святого Игнатия Богоносца повествует, что, когда его вели на съедение зверям, он непрестанно призывал имя Господа Иисуса Христа. Мучители спросили, зачем он это делает, и святой Игнатий ответил, что «имеет в сердце своем имя Иисуса Христа начертанным и исповедует устами Того, Кого в сердце всегда носит» . О мученике Каллистрате сообщается, что, находясь в войске, он по ночам совершал молитву, часто призывая имя Иисуса Христа .

Святитель призывает отнестись к молению именем Спасителя с младенческой простотой и верой, совершать молитву Иисусову с благоговением и страхом Божиим. «Во имя Господа Иисуса даруется оживление душе, умерщвленной грехом. Господь Иисус Христос - Жизнь (см.: Ин. 11: 25), и имя Его - живое: оно оживотворяет вопиющих им к Источнику жизни, Господу Иисусу Христу» . Молитва Иисусова ограждает человека от соблазнов окружающего мира, избавляет от влияния падших духов, она приобщает его Духу Христову, возводит к обожению. «Имя Господа - паче всякого имени: оно источник услаждения, источник радости, источник жизни; оно - Дух; оно - животворит, изменяет, переплавляет, боготворит» .

Вместе с тем важно знать, что невозможно сразу взойти к высотам молитвенного делания. Есть определенная последова-тельность в совершении молитвы Иисусовой, определенные ступени молитвенного восхождения к Богу. Согласно учению святителя Игнатия, это такие ступени, как молитва устная, молитва умная, молитва сердечная, молитва душевная. Причем в описании всех видов молитвенного действия предлагается один и тот же принцип, который предохранит от возможных ошибок. Этот принцип таков: «Святой Иоанн Лествичник советует заключать ум в слова молитвы и, сколько бы раз он ни устранился из слов, опять вводить его. Этот механизм особенно полезен и особенно удобен. Когда ум будет таким образом во внимании, тогда и сердце вступит в сочувствие уму умилением - молитва будет совершаться совокупно умом и сердцем» . При следовании этому принципу предлагается поэтапное прохождение молитвенных ступеней следующим образом.

Первый вид совершения молитвы Иисусовой есть совершение ее устно , гласно , словесно . Он заключается в устном произношении слов молитвы Иисусовой при внимании к ним ума. «Научимся сперва молиться внимательно устною и гласною молитвою, тогда удобно научимся молиться и одним умом в безмолвии внутренней клети» .

Конечно, молитва устная, поскольку произносится языком, есть еще явление внешнего, а не внутреннего подвига христианина. Однако молитва устная уже есть вместе и умная молитва, когда ей сопутствует внимание ума. «Устной, гласной молитве, как и всякой другой, должно непременно сопутствовать внимание. При внимании польза устной молитвы - неисчислима. С нее должен начинать подвижник». «Для всех и каждого существенно полезно начинать обучение молению именем Господа Иисуса с совершения молитвы Иисусовой устно при заключении ума в слова молитвы. Заключением ума в слова молитвы изображается строжайшее внимание к этим словам, без которого молитва подобна телу без души» . Во внимании ума к словам молитвы - способе преподобного Иоанна Лествичника - состоит вся связь устной молитвы с умным деланием, без этого устная молитва не может оказать пользы душе. И потому необходимо произносить молитву неспешно, тихо, спокойно, с умилением сердца, произносить ее чуть вслух, чем отгонять все приходящие вражьи помыслы, собирать ум, заключать его в произносимые слова.

Устная молитва, когда в ней приобретено и хранится внимание нерассеянным, со временем переходит в молитву умную и сердечную . Потому что уже «внимательная гласная молитва есть вместе и умная, и сердечная» . От частого упражнения в гласной молитве уста и язык освящаются, делаются неспособными к служению греху, освящение не может не сообщиться душе. Поэтому святитель Игнатий приводит в пример преподобных Сергия Радонежского, Илариона Суздальского, Серафима Саровского и некоторых других святых, которые не оставляли устной и гласной молитвы в течение всей жизни и сподобились благодатных даров Святого Духа. У этих святых «с гласом и устами были соединены ум, сердце, вся душа и все тело; они произносили молитву от всей души, от всей крепости своей, из всего существа своего, из всего человека» .

Для занятия умной, а затем сердечной молитвой необходима уже духовная зрелость. Молитва называется «умною, когда произносится умом с глубоким вниманием, при сочувствии сердца» . Здесь способ преподобного Иоанна Лествичника уже приносит некоторый плод: ум привыкает заключаться в словах молитвы, внимание ума становится более глубоким, при этом уму не может не сочувствовать и сердце. Сердце здесь соучаствует в молитве чувствами сокрушения, покаяния, плача, умиления. О подобных чувствах сообщает также преподобный Нил Синайский: это самоуглубление, благоговение, умиление и душевное болезнование о грехах . Но еще требуется постоянное понуждение себя к правильному совершению молитвы, поскольку естество еще не преображено и молитва расхищается чуждыми помыслами. Не освободившись совершенно от пристрастий, впечатлений, попечений, ум еще предается мечтаниям.

Святитель Игнатий неоднократно говорил, что для достижения благодатной непарительности ума необходимо являть собственное усилие, удерживая ум в словах молитвы, постоянно возвращая его от мысленных скитаний к молитве. Такой подвиг со временем может привести к благодатному, нерасхищаемому вниманию, но сначала «предоставляется молящемуся молиться при одном собственном усилии; благодать Божия несомненно содействует молящемуся благонамеренно, но она не обнаруживает своего присутствия. В это время страсти, сокровенные в сердце, приходят в движение и возводят делателя молитвы к мученическому подвигу, в котором побеждения и победы непрестанно сменяют друг друга, в котором свободное произволение человека и немощь его выражаются с ясностью» . Нередко понуждение себя к молитве длится всю жизнь, ведь молитва умерщвляет ветхого человека, и доколе он присутствует в нас, дотоле противится молитве. Противятся ей и падшие духи, которые стараются осквернить молитву, склоняя нас к рассеянности, к принятию приносимых ими помыслов и мечтаний. Но часто понуждение себя увенчивается благодатным утешением в молитве, которое способно ободрять к дальнейшему деланию.

Если же будет воля Божия, то «благодать Божия являет ощутительно свое присутствие и действие, соединяя ум с сердцем, доставляя возможность молиться непарительно или, что то же, без развлечения, с сердечным плачем и теплотою; при этом греховные помыслы утрачивают насильственную власть над умом» . Согласно преподобным Исихию Иерусалимскому и Иоанну Лествичнику, молитва, соединившаяся с сердцем, изглаждает в душе греховные помыслы и образы и прогоняет демонов . И такая молитва именуется «сердечною, когда произносится соединенными умом и сердцем, причем ум как бы нисходит в сердце и из глубины сердца воссылает молитву» . Теперь, когда произошло освобождение от расхищения и пленения души наносимыми врагом помыслами, подвижник допускается пред невидимое лице Божие, предстоя пред Ним в своем сердце и вознося глубокую, чистую молитву. Проникновенны рассуждения святителя на эту тему: «Молящийся молитвою нечистою имеет понятие о Боге мертвое, как о Боге неведомом и невидимом. Когда же, освободившись от расхищения и пленения помыслами, он допустится пред невидимое лице Божие, тогда познает Бога познанием живым, опытным. Он познает Бога как Бога. Тогда человек, обратив взоры ума на себя, видит себя созданием, а не существом самобытным, каким обманчиво представляются люди самим себе, находясь в омрачении и самообольщении; тогда уставляет он себя в то отношение к Богу, в каком должно быть создание Его, сознавая себя обязанным благоговейно покоряться воле Божией и всеусердно исполнять ее» .

И далее, молитва становится «душевною , когда совершается от всей души, с участием самого тела, когда совершается из всего существа, причем все существо соделывается как бы едиными устами, произносящими молитву» . Преподобный Нил Синайский изъясняет это так: «Есть высшая молитва совершенных, некое восхищение ума, всецелое отрешение его от чувственного, когда неизглаголанными воздыханиями духа приближается он к Богу, Который видит расположение сердца, отверстое, подобно исписанной книге, и в безгласных образах выражающее волю свою» . Душевной молитве свойственно благодатное духовное ощущение страха Божия, благоговения и умиления, которое переходит в любовь. Здесь подвижник испытывает духовное наслаждение в предстоянии лицу Божию, молитва его становится самодвижной, непрестанной.

Святитель так описывает этот завершительный этап молитвенного восхождения к Богу: «Когда ж, по неизреченному милосердию Божию, ум начнет соединяться в молитве с сердцем и душою, тогда душа сперва мало-помалу, а потом и вся начнет устремляться вместе с умом в молитву. Наконец устремится в молитву и самое бренное наше тело, сотворенное с вожделением Бога, а от падения заразившееся вожделением скотоподобным. Тогда чувства телесные остаются в бездействии: глаза смотрят и не видят: уши слышат и вместе не слышат. Тогда весь человек бывает объят молитвою: самые руки его, ноги и персты несказанно, но вполне явственно и ощутительно участвуют в молитве и бывают исполнены необъяснимой словами силы» .

Вся жизнь самого святителя Игнатия протекла в молитве ко Господу, опытно испытал он ее благодатное действие, ею вошел в покой Небесного Града, к ней же призывал и всех христиан: «Не трать драгоценного времени и сил души на приобретение познаний, доставляемых науками человеческими. И силы, и время употреби на стяжание молитвы, священнодействующей во внутренней клети. Там, в тебе самом, откроет молитва зрелище, которое привлечет к себе все твое внимание: она доставит тебе познания, которых мир вместить не может, о существовании которых он не имеет даже понятия» .

Игнатий (Брянчанинов) , святитель. Аскетические опыты. Ч. 1. С. 140–141; Приношение современному монашеству // Игнатий (Брянчанинов) , святитель. Творения. Т. 5. М., 1998. С. 93.

См.: Игнатий (Брянчанинов) , святитель. Аскетические опыты. Ч. 1. С. 498–499; Аскетическая проповедь. С. 341, 369; Игнатий , епископ Кавказский, святитель. Собрание писем / Сост. игумен Марк (Лозинский). М.; СПб., 1995. С. 138, 194, 200–201.

Там же. С. 74. Мысль, что Божие приходит само собою, воспринята святителем у преподобного Исаака Сирина. Прекрасно объясняет эту мысль преподобный Исаак: «Одним из святых написано: “Кто не почитает себя грешником, того молитва не приемлется Господом”. Если же скажешь, что некоторые отцы писали о том, что такое душевная чистота, что такое здравие, что такое бесстрастие, что такое видение, то писали не с тем, чтобы нам с ожиданием домогаться этого прежде времени; ибо написано, что “не приидет царствие Божие с соблюдением” (Лк. 17: 20) ожидания. И в ком оказалось такое намерение, те приобрели себе гордость и падение. А мы область сердца приведем в устройство делами покаяния и житием благоугодным Богу; Господне же приходит само собою, если место в сердце будет чисто и не осквернено. Чего же ищем “с соблюдением”, разумею Божии высокие дарования, то отвергнуто Церковию Божиею; и приемшие это стяжали себе гордость и падение. И это не признак того, что человек любит Бога, но недуг души» (Исаак Сирин , преподобный. Слова подвижнические. М., 1993. С. 257). Есть у святого Исаака и более краткое высказывание: «Говорят: “Что от Бога, то приходит само собою, а ты и не почувствуешь”. Это правда, но только если место чисто, а не осквернено» (Там же. С. 13–14). Видно, что преподобный Исаак сам ссылается на более древних отцов. И подобное же высказывание есть, например, у аввы Исаии Отшельника: «Не ищи высших (даров) Божиих, пока молишься Ему о помощи, да приидет и спасет тебя от греха. Божие само собою приходит, когда будет (для него уготовано) место нескверное и чистое» (Исаия Отшельник , авва. Слова // Добротолюбие. Издание Троице-Сергиевой лавры, 1993. Т. 1. С. 316).

Игнатий (Брянчанинов) , святитель. Аскетическая проповедь. С. 325. О зрении греха своего учат, например, преподобный Антоний Великий (Устав отшельнической жизни // Добротолюбие. Т. 1. С. 108, 111), авва Исаия (Слова // Добротолюбие. T. 1. С. 283). Преподобный Макарий Великий замечает, что даже в чистой природе человека есть возможность превозношения, то есть достижение душевной чистоты не означает неспособность вновь падать в грех; и потому истинный признак христианства, который убережет от гордости: сколько бы ни было совершено праведных дел, думать, будто ничего не сделано (Макарий Египетский , преподобный. Духовные беседы. Издание Троице-Сергиевой лавры, 1994. С. 66, 197). Прекрасно по силе мысли высказывание преподобного Феогноста: «Всем чувством почитай себя муравьем и червем, чтоб соделаться человеком Богосозидаемым: ибо если не будет того прежде, не последует и сие. Сколько спустишься вниз в чувстве о себе, столько подымешься вверх в действительности. Когда в ничто вменяешь себя пред лицем Господа, подобно Псалмопевцу (см.: Пс. 38: 6), тогда бываешь сокровенно велик из малого; и когда сознаешь себя ничего не имеющим и не знающим, тогда ты богат и деянием, и разумом, похвальными у Господа» (Феогност , преподобный. О деятельной и созерцательной жизни // Добротолюбие. Т. 3. С. 377). Не менее сильно высказывание преподобного Исаака Сирина: «Восчувствовавший грехи свои лучше того, кто молитвою своею воскрешает мертвых… Кто один час провел, воздыхая о душе своей, тот лучше доставляющего пользу целому миру своим лицезрением. Кто сподобился увидеть самого себя, тот лучше сподобившегося видеть ангелов. Ибо последний входит в общение очами телесными, а первый очами душевными» (Исаак Сирин , преподобный. Слова подвижнические. С. 175).

Там же. С. 228. Учение о плаче как самой сути покаяния и сердцевине умного делания проходит сквозь всю святоотеческую традицию. Преподобный Антоний Великий заповедует пробудиться от греховного сна и оплакивать самих себя от всего сердца день и ночь, так как именно плачем совершается освобождение от грехов и стяжание добродетелей (Наставления, устав отшельнической жизни и изречения // Добротолюбие. Т. 1. С. 39, 55, 110, 134). По замечанию аввы Исаии, невидимые враги потому угнетают нас, что мы не видим грехов своих и не приобрели плача; именно сознание грехов и затем плач о них изгоняют из души демонов (см.: Отечник, составленный святителем Игнатием (Брянчаниновым). М., 1996. С. 129; Исаия Отшельник , авва. Слова // Добротолюбие. Т. 1. С. 359). Преподобный Макарий Великий учит, что как об умершем сыне плачет мать, так и ум наш должен о душе, грехами умершей для Бога, приносить плач, проливать слезы и непрестанно предаваться скорби, и именно такого посетит благодать Божия (Духовные беседы. С. 145). Учение о плаче особенно развито у святого Иоанна Лествичника, и святитель Игнатий во многом опирался на его учение. Преподобный Иоанн дает следующее определение этому деланию, чувству души: «Плач есть укоренившаяся от навыка скорбь души, имеющей в себе огонь (Божественный)» (Лествица. С. 95) «Плач по Богу есть сетование души, такое расположение болезненного сердца, которое с исступлением ищет того, чего оно жаждет, и, не находя его, с трудом за ним стремится и горько рыдает вслед его. Или иначе: плач есть златое жало, уязвлением своим обнажающее душу от всякой земной любви и пристрастия и в назирании сердца святою печалию водруженное» (Там же. С. 86–87). Согласно Лествичнику, на Страшном суде мы не будем осуждены, что не богословствовали или не творили чудес, но будем осуждены, что не плакали непрестанно о своих грехах. Всякий день, в который не были оплаканы грехи, нужно считать потерянным. Более того, Лествичник замечает, что никто из плачущих о грехах не должен ожидать, что при исходе из этой жизни получит извещение о прощении. И именно Лествичник учит о плаче без слез, о душевных слезах, которые позволяют совершать плач пред Богом на всяком месте во всякое время (Там же. С. 80, 81, 88, 98). О плаче учит и святой Исаак Сирин; в плаче видит он существо монашеского делания; преподобный Исаак замечает, что утешение происходит от плача, так как непрестанно плачущий не может быть тревожим страстями (Слова подвижнические. С. 98, 99).

Игнатий (Брянчанинов) , святитель. Аскетические опыты. Ч. 1. С. 144. Во многом святитель следует здесь учению преподобного Исаака Сирина, у которого есть такие слова: «Ходи пред Богом в простоте, а не в знании. Простоте сопутствует вера, а за утонченностью и изворотливостью помыслов следует самомнение; за самомнением же – удаление от Бога» (Слова подвижнические. С. 214). Интересны рассуждения о простоте преподобного Иоанна Лествичника: «Как лукавый человек есть нечто двойственное, один по наружности, а другой по сердечному расположению; так простой не двойственен, но есть нечто единое» (Лествица. С. 39). Простота души обнаруживает отсутствие лукавства, обнаруживает внутреннее целомудрие, целостность естества. Как замечает преподобный Антоний Великий, «святые соединены с Богом простотою своею. Простоту найдешь в человеке, исполненном страха Божия. Имеющий простоту совершен и подобен Богу; благоухает он благоуханием сладчайшим и благодатным; исполнен он радости и славы; покоится в нем Святый Дух, как в Своей обители» (Отечник. С.5).

Игнатий (Брянчанинов) , святитель. Аскетические опыты. Ч. 2. С. 163, 171; Собрание писем. С. 154. Так же наставляет святой Исаак Сирин: «Дом веры есть младенчествующая мысль и простое сердце». «Духовного ведения никто не может приять, если не обратится и не будет как дитя… В чувстве немощи и в простоте молись, чтобы хорошо жить тебе пред Богом и быть без попечения» (Слова подвижнические. С. 119, 217). Близки этому и наставления святого Иоанна Лествичника: «Вся ткань молитвы твоей да будет немногосложна, ибо мытарь и блудный сын одним словом умилостивили Бога… Не употребляй в молитве твоей премудрых выражений, ибо часто простой и неухищренный лепет детей был угоден Небесному Отцу их» (Лествица. С. 235–236).

Игнатий (Брянчанинов) , святитель. Аскетические опыты. Ч. 2. С. 123. «Когда предстанешь пред Бога, – учит святой Исаак Сирин, – соделайся в помысле своем как бы муравьем, как бы пресмыкающимся по земле, как бы пиявицею и как бы ребенком лепечущим. Не говори пред Богом чего-либо от знания, но мыслями младенческими приближайся к Нему и ходи пред ним, чтобы сподобиться тебе того отеческого Промышления, какое отцы имеют о детях своих, младенцах. Сказано: “Храняй младенцы Господь” (Пс. 114: 5)» (Слова подвижнические. С. 214). Паисий Величковский Исихий Иерусалимский , преподобный. О трезвении и молитве // Добротолюбие. Т. 2. С. 187, 189–190, 196; Иоанн Синайский , преподобный. Лествица. С. 215

Все о религии и вере - "молитва игнатия брянчанинова о преследуемом людьми" с подробным описанием и фотографиями.

(свт. Игнатия Брянчанинова)

Заметили ошибку в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl+Enter

Молитва игнатия брянчанинова о преследуемом людьми

№10. Молитва преследуемого людьми

Обновлено 22.01.2010 13:28

Молитва преследуемого людьми

Благодарю Тебя, Господь и Бог мой, за все совершившееся надо мною! Благодарю Тебя за все скорби и искушения, которые посылал Ты мне для очищения оскверненных грехами, для исцеления изъязвленных грехами моих души и тела! Помилуй и спаси те орудия, которые Ты употреблял для моего врачевания, – тех людей, которые наносили мне оскорбления. Благослови их в этом и будущем веке! Вмени им в добродетели то, что они делали для меня! Назначь им из вечных твоих сокровищ обильные награды. Что ж я приносил Тебе? Какие благоугодные жертвы? Я приносил одни грехи, одни нарушения Твоих Божественнейших заповеданий. Прости меня, Господи, прости виновного пред Тобою и пред человеками! Прости безответного! Даруй мне увериться и искренно сознаться, что я грешник! Даруй мне отвергнуть лукавые оправдания! Даруй мне покаяние! Даруй мне сокрушение сердца! Даруй мне кротость и смирение! Даруй любовь к ближним, любовь непорочную, одинаковую ко всем, и утешающим и оскорбляющим меня! Даруй мне терпение во всех скорбях моих! Умертви меня для мира! Отыми от меня мою греховную волю и насади в сердце мое Твою святую волю, да творю ее единую и делами, и словами, и помышлениями, и чувствованиями моими.

Тебе за все подобает слава! Тебе Единому принадлежит слава! Мое единственное достояние – стыдение лица и молчание уст. Предстоя страшному суду Твоему в убогой молитве моей, не обретаю в себе ни единого доброго дела, ни единого достоинства и предстою, лишь объятый отовсюду бесчисленным множеством грехов моих, как бы густыми облаком и мглою, с единым утешением в душе моей: с упованием на неограниченную милость и благость Твою. Аминь.

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

Письмо образованной верующей женщине, терпящей насмешки от близких

Отвечай на их насмешки улыбкой. Их насмешки исходят из злых сердец, твоя же улыбка да будет беззлобной. Насмешка всегда от незнания, улыбка – от знания. Насмешками они делают твою молитву вечному Судии драгоценнее. Ибо нет для Господа молитвы дороже, чем молитва отважного сердца, окруженного стрелами злобы, ненависти, издевок и насмешек. Это обоюдоострые стрелы, но притупляются они от твоего мужества и острием возвращаются к стрелкам и наносят им раны.

Жена царя Давида однажды посмеялась над вдохновенной молитвой своего мужа. Насмешка эта оскорбила Бога больше, чем царя Давида, и наказал Всевышний дочь Саулову, и не имела она потомков до смерти своей (2Цар. 6,23). Кто внимательно наблюдает за человеческими судьбами и событиями, знает, как сурово Господь наказывает насмешников над святынями.

А ты скажи насмешникам своим, если считаешь, что слово будет лекарством лучшим, чем молчание, скажи им: «Обманывает ли меня зрение или действительно вижу, как вы каждый день молитесь торговцам, старостам и полицейским о своих нуждах? Отчего же вы насмехаетесь надо мной, когда я молюсь вечному Творцу? Разве молиться немощным не смешно? Разве не безумие – поклоняться праху, а не Жизнодавцу и Господу?»

Сказано где-то у пророка: «Проклят всяк надеющийся на человека» (ср. Иер. 17,5). Очевидно, что тот, кто полагает упование на смертного человека, на мыльный пузырь, а не на Бога Вседержителя, проклят. И это проклятие, лежащее на нем и на доме его, заметно в каждый день его жизни. Ясно также, что проклят всякий человек, молящий только человека и не молящий Того, Кто все держит и все может. Но, смотри, иногда молчание полезнее таких слов.

Первая насмешка смущает молитвенную душу. Но ты уже пережила ее и не оставила молитву. А следующая насмешка побуждает к молитве. Ты говоришь, что и сама это испытала. Теперь тебе и Господь ближе, и церковь милее, и молитва слаще. Знай, наступит время, когда насмешки прекратятся, а будет одобрение, удивление и благодарность; но тогда твоя душа окажется в большей опасности, чем теперь. Сейчас ты учишься смирению, а тогда тебе придется защищаться от гордости. А это уже другое испытание, другое искушение.

Знай, именно те, кто мучает нас насмешками, наши враги. О них говорил Господь: «Любите врагов ваших» (Мф. 5,44). Не зная, что делают, они делают нам добро. Огорчая и притесняя нас, они разжигают в нас факел Божественного огня. Ругаясь вслед нам, когда мы идем в храм Божий, они подвигают нас ближе к Богу. Досаждая нам на земле, они делают небеса более желанными для нас. Мороз и ветер не желают дереву добра, но и невольно приносят ему добро. Так и враги твои.

Поэтому прости и благослови их, и молись Богу за них, и люби их, как своих величайших после Господа благодетелей, – в этом вершина любви.

Но если душа твоя не потерпит этого ничтожного шуршания праха земного, постыдишься тогда пред Христом, тогда Он посмеется тебе, а не только люди и демоны.

Чаще посещай дома скорби, посещай кладбища. Думай о Кресте Христовом и прикладывайся к нему чаще. Думай о конце жизни. Все это поможет тебе укрепиться в молитвенном расположении и одержать победу.

Мир тебе и милость Божия.

Святитель Николай Сербский. Миссионерские письма

Вскую умираете, доме Израилев!» (Иезек. 18,31.) От того окончательно гибнут христиане вечною смертью, что во все время жизни земной занимаются одним нарушением обетов крещения, одним служением греху, они гибнут от того, что не удостаивают ни малейшего внимания Слово Божие, возвещающее им о покаянии. В самые предсмертные минуты они не умеют воспользоваться всемогущею силою покаяния! Не умеют воспользоваться, потому что не получили о христианстве никакого понятия или получили понятие самое недостаточное и сбивчивое, которое должно назвать скорее полным незнанием, нежели каким-нибудь познанием.

Святитель Игнатий (Брянчанинов). Т.1.

(свт. Игнатия Брянчанинова)

Благодарю Тебя, Господь и Бог мой, за все совершившееся надо мною! Благодарю Тебя за все скорби и искушения, которые посылал Ты мне для очищения оскверненных грехами, для исцеления изъязвленных грехами моих души и тела! – Помилуй и спаси те орудия, которыя Ты употреблял для моего врачевания: тех людей, которые наносили мне оскорбления. Благослови их в этом и будущем веке! Вмени им в добродетели то, что они делали для меня! Назначь им из вечных твоих сокровищ и обильныя награды. – Что же я приносил Тебе? Какие благоугодныя жертвы? – Я приносил одни грехи, одни нарушения Твоих Божественнейших заповеданий. Прости меня, Господи, прости виновнаго пред Тобою и пред человеками! Прости безответного! Даруй мне увериться и искренно сознаться, что я грешник! Даруй мне отвергнуть лукавыя оправдания! Даруй мне покаяние! Даруй мне сокрушение сердца! Даруй мне кротость и смирение! Даруй любовь к ближним, любовь непорочную, одинаковую ко всем, и утешающим и оскорбляющим меня! Даруй мне терпение во всех скорбях моих! Умертви меня для мира! Отъими от меня мою греховную волю, и насади в сердце мое Твою святую волю, да творю ее единую и делами, и словами, и помышлениями, и чувствованиями моими. – Тебе за все подобает слава! Тебе единому принадлежит слава! Мое единственное достояние – стыдение лица и молчание уст. Предстоя страшному суду Твоему в убогой молитве моей, не обретаю в себе ни единаго достоинства, и предстою, лишь объятый отвсюду безчисленным множеством грехов моих, как бы густым облаком и мглою, с единым утешением в душе моей: с упованием на неограниченную милость и благость Твою. Аминь.

Авторизуйтесь

Свт. Игнатий Брянчанинов. Аскетические опыты. Том 1

МОЛИТВА ПРЕСЛЕДУЕМОГО ЧЕЛОВЕКАМИ

Помилуй и спаси те орудия, которые Ты употреблял для моего врачевания: тех людей, которые наносили мне оскорбления. Благослови их в этом и будущем веке! Вмени им в добродетели то, что они делали для меня! Назначь им из вечных Твоих сокровищ обильные награды.

Что ж я приносил Тебе? Какие благоугодные жертвы? - Я приносил одни грехи, одни нарушения Твоих Божественнейших заповеданий. Прости, меня, Господи, прости виновного пред Тобою и пред человеками! Прости безответного! Даруй мне увериться и искренне сознаться, что я грешник! Даруй мне отвергнуть лукавые оправдания! Даруй мне покаяние! Даруй мне сокрушение сердца! Даруй мне кротость и смирение! Даруй любовь к ближним, любовь непорочную, одинаковую ко всем, и утешающим и оскорбляющим меня! Даруй мне терпение во всех скорбях моих! Умертви меня для мира! Отыми от меня мою греховную волю и насади в сердце мое Твою святую волю, да творю ее единую и делами, и словами, и помышлениями, и чувствованиями моими.

Тебе за все подобает слава! Тебе Единому принадлежит слава! Мое единственное достояние - стыдение лица и молчание уст. Предстоя страшному суду Твоему в убогой молитве моей, не обретаю в себе ни единого доброго дела, ни единого достоинства, и предстою, лишь объятый отовсюду бесчисленным множеством грехов моих, как бы густым облаком и мглою, с единым утешением в душе моей: с упованием на неограниченную милость и благость Твою. Аминь.

Заметили орфографическую ошибку в тексте? Выделите её мышью и нажмите Ctrl+Enter

Первый том сочинений святителя Игнатия (Брянчанинова) раскрывает читателю живой опыт подвижника, созидавшего свою духовную жизнь на основе Священного Писания и нравственного Предания Православной Церкви. Святитель последовательно излагает учение святых отцов: о вере, молитве, евангельских заповедях и блаженствах, покаянии, смирении, борьбе со страстями и пр., «примененное к требованиям современности». Слово назидания великого сына Русской Церкви оказывает благотворное влияние на всех, кто ищет спасения и стремится к христианскому совершенству. Печатается по изд.: Епископ Игнатий (Брянчанинов). Аскетические опыты // Соч.: 2 изд. Т. 1. СПб., 1886. Рекомендовано к публикации Издательским Советом Русской Православной Церкви

ПРЕДИСЛОВИЕ
АСКЕТИЧЕСКИЕ ОПЫТЫ
О последовании Господу нашему Иисусу Христу
О покаянии
Видение Христа
О чтении Евангелия
О чтении святых отцов
Об удалении от чтения книг, содержащих в себе лжеучение
Истина и Дух
О любви к ближнему
О любви к Богу
О посте
О молитве Статья I
О молитве. Статья II
Восемь главных страстей с их подразделениями и отраслями
Дневной Апостол
Размышление о вере
Сад во время зимы
Древо зимою пред окнами келлии
Дума на берегу моря
Молитва преследуемого человеками
Кладбище
Голос из вечности (Дума на могиле)
Учение о плаче преподобного Пимена Великого
О слезах
О молитве Иисусовой Отдел I

Аскетические опыты. Том 1 (Святитель Игнатий (Брянчанинов))

Молитва преследуемого человеками

Помилуй и спаси те орудия, которые Ты употреблял для моего врачевания: тех людей, которые наносили мне оскорбления. Благослови их в этом и Будущем веке! Вмени им в добродетели то, что они делали для меня! Назначь им из вечных твоих сокровищ обильные награды.

Что ж я приносил Тебе? Какие благоугодные жертвы? – Я приносил одни грехи, одни нарушения Твоих Божественнейших заповеданий. Прости меня, Господи, прости виновного пред Тобою и пред человеками! Прости безответного! Даруй мне увериться и искренно сознаться, что я грешник! Даруй мне отвергнуть лукавые оправдания! Даруй мне покаяние! Даруй мне сокрушение сердца! Даруй мне кротость и смирение! Даруй любовь к ближним, любовь непорочную, одинаковую ко всем, и утешающим и оскорбляющим меня! Даруй мне терпение во всех скорбях моих! Умертви меня для мира! Отъими от меня мою греховную волю и насади в сердце мое Твою святую волю; да творю ее единую и делами, и словами, и помышлениями, и чувствованиями моими.

Тебе за все подобает слава! Тебе Единому принадлежит слава! Мое единственное достояние – стыдение лица и молчание уст. Предстоя Страшному Суду Твоему в убогой молитве моей, не обретаю в себе ни единого доброго дела, ни единого достоинства, и предстою, лишь объятый отвсюду бесчисленным множеством грехов моих, как бы густыми облаком и мглою, с единым утешением в душе моей: с упованием на неограниченную милость и благость Твою. Аминь.

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Аскетические опыты. Том 1 (Святитель Игнатий (Брянчанинов)) предоставлен нашим книжным партнёром - компанией ЛитРес.

Карта слов и выражений русского языка

Онлайн-тезаурус с возможностью поиска ассоциаций, синонимов, контекстных связей и примеров предложений к словам и выражениям русского языка.

Справочная информация по склонению имён существительных и прилагательных, спряжению глаголов, а также морфемному строению слов.

Сайт оснащён мощной системой поиска с поддержкой русской морфологии.

Молитвы при поношениях от ближних

Благодарю Тебя, Господь и Бог мой, за все совершившееся надо мною! Благодарю Тебя за все скорби и искушения, которые посылал Ты мне для очищения оскверненных грехами, для исцеления изъязвленных грехами, моих души и тела! Помилуй и спаси те орудия, которые Ты употреблял для моего врачевания: тех людей, которые наносили мне оскорбления. Благослови их в этом и будущем веке! Вмени им в добродетели то, что они делали для меня! Назначь им из вечных Твоих сокровищ обильныя награды. Что же я приносил Тебе? Какие благоугодныя жертвы? Я приносил одни грехи, одни нарушения Твоих Божественных заповеданий. Прости меня, Господи, прости виновнаго пред Тобою и пред человеками! Прости безответнаго! Даруй мне увериться и искренно сознаться, что я грешник! Даруй мне отвергнуть лукавыя оправдания! Даруй мне покаяние! Даруй мне сокрушение сердца! Даруй мне кротость и смирение! Даруй любовь к ближним, любовь непорочную, одинаковую ко всем, и утешающим и оскорбляющим меня! Даруй мне терпение во всех скорбях моих! Умертви меня для мира! Отыми от меня мою греховную волю, и насади в сердце мое Твою святую волю, да творю ее единую и делами, и словами и помышлениями, и чувствованиями моими.

Помилуй, Господи, ненавидящих меня и завидующих мне! Помилуй, Господи, клевещущих на меня и наносящих мне обиды! Ничего злого не сотвори с ними за недостойнаго раба Своего; но по неизреченному милосердию Своему и по безмерной благости Своей ни в этой жизни, ни в будущем веке да не потерпят они зла за меня, грешнаго! Освяти их милостью Своей и осени благодатью Своей, Всеблагий, потому что пред всеми благословен Ты во веки веков. Аминь.

Молитва преследуемого человеками святителя Игнатия Брянчанинова

Что же я приносил Тебе? Какие благоугодные жертвы? Я приносил одни грехи, одни нарушения Твоих Божественнейших заповеданий. Прости меня. Господи, прости виновного пред Тобою и пред человеками! Прости безответного! Даруй мне увериться и искренно сознаться, что я грешник! Даруй мне отвергнуть лукавые оправдания! Даруй мне покаяние! Даруй мне сокрушение сердца! Даруй мне кротость и смирение! Даруй любовь к ближним, любовь непорочную, одинаковую ко всем, и утешающим и скорбляющим меня! Даруй мне терпение во всех скорбях моих! Умертви меня для мира! Отыми от меня мою греховную волю и насади в сердце мое Твою святую волю, да творю ее единую и делами, и словами, и помышлениями, и чувствованиями моими. Тебе за все подобает слава! Тебе единому принадлежит слава! Мое единственное достояние – стыдение лица и молчание уст. Предстоя Страшному суду Твоему в убогой молитве моей, не обретаю в себе ни единого доброго дела, ни единого достоинства и предстою, лишь объятый отвсюду безчисленным множеством грехов моих, как бы густым облаком и мглою, с единым утешением в душе моей: с упованием на неограниченную милость и благость Твою. Аминь.

§ 1. Основы духовной жизни (по творениям святителя Игнатия Брянчанинова)

§ 1. Основы духовной жизни (по творениям святителя Игнатия Брянчанинова) Существо любой религии заключено в духовной жизни, которая является наиболее сокровенной ее стороной. Вхождение в эту жизнь требует не только ревности от человека, но и знания законов духовной

Учение о молитве Иисусовой святителя Игнатия (Брянчанинова)

Учение о молитве Иисусовой святителя Игнатия (Брянчанинова) Источник - http://www.mpda.ru/site_pub/105753.htmlВ статье засл. проф. МДА А.И. Осипова раскрывается учение святителя Игнатия о молитве, сравниваемое с повествованием “Откровенных рассказов странника” и с состоянием героя этой

О письмах святителя Игнатия Брянчанинова

О письмах святителя Игнатия Брянчанинова Среди эпистолярного наследия русских старцев особо выделяются письма духовного писателя и аскета святителя Игнатия Брянчанинова177. Уже первое знакомство с ними показывает, что автор их сохраняет высокий стиль своих больших

МОЛИТВА ПРЕСЛЕДУЕМОГО ЧЕЛОВЕКАМИ МОЛИТВА ПРЕСЛЕДУЕМОГО ЧЕЛОВЕКАМИ (СОСТАВЛЕНА СВЯТИТЕЛЕМ ИГНАТИЕМ БРЯНЧАНИНОВЫМ)

МОЛИТВА ПРЕСЛЕДУЕМОГО ЧЕЛОВЕКАМИ МОЛИТВА ПРЕСЛЕДУЕМОГО ЧЕЛОВЕКАМИ (СОСТАВЛЕНА СВЯТИТЕЛЕМ ИГНАТИЕМ БРЯНЧАНИНОВЫМ) Как молиться о собственном спасении, о даровании любви к БогуБлагодарю Тебя, Господь и Бог мой, за все совершившееся надо мною!Благодарю Тебя за все скорби

Молитва преследуемого человеками (Составлена святителем Игнатием Брянчаниновым)

Молитва преследуемого человеками (Составлена святителем Игнатием Брянчаниновым) Благодарю Тебя, Господь и Бог мой, за все совершившееся надо мною! Благодарю Тебя за все скорби и искушения, которые посылал Ты мне для очищения оскверненных грехами, для исцеления

ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ ТВОРЕНИЙ святителя ИГНАТИЯ БРЯНЧАНИНОВА Том VII

ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ ТВОРЕНИЙ святителя ИГНАТИЯ БРЯНЧАНИНОВА Том VII ПаломникъМОСКВА2007 по Р. Х.По благословениюархиепископа Тернопольского и КременецкогоСЕРГИЯСоставлениеО. И. ШафрановаОбщая редакцияА. Н. СтрижевСедьмой и восьмой тома Полного собрания творений

Переписка святителя Игнатия Брянчанинова с архиереями Церкви

Переписка святителя Игнатия Брянчанинова с архиереями

ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ ТВОРЕНИЙ святителя ИГНАТИЯ БРЯНЧАНИНОВА Том VI

ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ ТВОРЕНИЙ святителя ИГНАТИЯ БРЯНЧАНИНОВА Том VI МоскваПаломникъ2004 по Р. Х.По благословениюархиепископа Тернопольского и КременецкогоСЕРГИЯСоставление и общая редакцияА. Н. СтрижевШестой том Полного собрания творений святителя Игнатия

ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ ТВОРЕНИЙ святителя ИГНАТИЯ БРЯНЧАНИНОВА Том III

ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ ТВОРЕНИЙ святителя ИГНАТИЯ БРЯНЧАНИНОВА Том III Паломникъ Москва2006 по Р. Х. По благословению архиепископа Тернопольского и Кременецкого СЕРГИЯ Составление и общая редакция А. Н. СтрижевТретий том Полного собрания творений святителя Игнатия

К истории рода Святителя Игнатия Брянчанинова

К истории рода Святителя Игнатия Брянчанинова Брянчаниновы принадлежали к тому среднему российскому дворянству, трудами которого на протяжении веков собиралось, обустраивалось, создавалось великое государство, носившее название Российской Империи.Древо рода

Молитва преследуемого человеками

Молитва преследуемого человеками Благодарю Тебя, Господь и Бог мой, за все совершившееся надо мною! Благодарю Тебя за все скорби и искушения, которые посылал Ты мне для очищения оскверненных грехами, для исцеления изъязвленных грехами моих души и тела!Помилуй и спаси те

ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ ТВОРЕНИЙ святителя ИГНАТИЯ БРЯНЧАНИНОВА Том IV

ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ ТВОРЕНИЙ святителя ИГНАТИЯ БРЯНЧАНИНОВА Том IV МоскваПаломникъ2002 по Р. Х. По благословению архиепископа Тернопольского и Кременецкого СЕРГИЯ Составление и общая редакцияА. Н. СтрижевНастоящий том Полного собрания творений святителя Игнатия

ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ ТВОРЕНИЙ святителя ИГНАТИЯ БРЯНЧАНИНОВА Том V

ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ ТВОРЕНИЙ святителя ИГНАТИЯ БРЯНЧАНИНОВА Том V 2003 по Р. Х.По благословениюархиепископа Тернопольского и КременецкогоСЕРГИЯСоставление и общая редакцияА. Н. СтрижевПятый том Полного собрания творений святителя Игнатия Брянчанинова содержит

Письма святителя Игнатия Брянчанинова к Н. Н. Муравьеву-Карскому

Письма святителя Игнатия Брянчанинова к Н. Н.

Письма святителя Игнатия Брянчанинова к С. И. Снессоревой

Письма святителя Игнатия Брянчанинова к С. И.

В 1881 году в Казани была опубликована книга "Откровенный рассказ странника духовному своему отцу, написанный слышавшим, по убеждению следующего изречения в слове Божием: "Тайну цареву добро есть хранити, дела же Божия открывати славно" (Тов.12:7)". Здесь, как и во всех последующих изданиях имя автора отсутствовало.

В 1884 году вышло третье издание книги с правкой епископа Феофана (Говорова) и уже под названием "Откровенные рассказы странника духовному своему отцу". Характер изложения в ней событий дает основание говорить, что ее анонимный автор повествует, скорее, не о реальной истории, но с помощью избранного сюжета излагает свое понимание молитвы Иисусовой. Книга подкупает простотой и увлекательностью изложения. Она многократно переиздавалась в России и за рубежом. Особенно большой интерес в настоящее время к ней проявляет католическое монашество.

Молитва, являясь одним из самых необходимых условий духовной жизни христианина, а молитва Иисусова - деланием обязательным для монашествующих, всегда требовала от подвижника не только труда и пота, но и соответствующих знаний для спасительного ее совершения. Нерассудительное к ней отношение, неспособность отличить наставлений святых Отцов, преподанных подвижникам высокой духовной жизни, от наставлений новоначальным, приводили, как правило, ревнителей молитвы Иисусовой к печальным последствиям, к прелести.

"Откровенные рассказы странника духовному своему отцу", предлагающие метод очень быстрого приобретения непрестанной молитвы Иисусовой, естественно, обращают на себя внимание с точки зрения его соответствия учению святоотеческому. Поэтому, чтобы дать объективную оценку этому методу, обратимся к одному из наиболее авторитетных духовных наставников и учителей молитвы святителю Игнатию (Брянчанинову). Он, являясь, фактически, современником автора "Рассказов", не просто излагает учение предшествовавших Отцов по всем основным вопросам духовной жизни, и, прежде всего, о молитве, но и, что особенно важно, соотносит его с бессильными силами современного христианина, монаха и мирянина, погруженного в водоворот стихий этого мiра. Ценность его творений особенно возрастает в связи с оскудением духоносных наставников молитвенного делания. Об этом оскудении он писал уже в середине XIX-го века: "Богодухновенных наставников нет у нас!" (I,274) , - и настойчиво рекомендовал своим современникам: "По учению отцов, жительство... единственно приличествующее нашему времени, есть жительство под руководством с советом преуспевших современных братий; этот совет опять должно проверять по писанию отцов" (I,563). Одним из таких отеческих писаний являются его творения.

В качестве одного из руководящих принципов в духовной жизни христианина, указанных Отцами, он приводит закон "сродства между собой как добродетелей, так и пороков". Этот закон означает, что добродетели, как и страсти, так взаимосвязаны между собой, что возникновение и развитие любой из них всегда обусловлено другой. "По причине этого сродства, - объясняет святитель Игнатий, - произвольное подчинение одному благому помыслу влечет за собой естественное подчинение другому благому помыслу; стяжание одной добродетели вводит в душу другую добродетель, сродную и неразлучную с первой. Напротив того, произвольное подчинение одному греховному помыслу влечет невольное подчинение другому; стяжание одной греховной страсти влечет в душу другую страсть, ей сродную; произвольное совершение одного греха влечет к невольному впадению в другой грех, рождаемый первым. Злоба, сказали отцы, не терпит пребывать бессупружною в сердце" (V,351).

О безусловной необходимости соблюдения этого закона, свидетельствуют приводимые святителем Игнатием следующие слова опытнейшего наставника в духовной жизни преподобного Исаака Сирина: "Премудрый Господь благоволил, чтобы мы снедали в поте лица хлеб духовный. Установил Он это не от злобы, но чтобы не произошло несварения, и мы не умерли. Каждая добродетель есть мать следующей за ней. Если оставишь мать, рождающую добродетели, и устремишься к взысканию дщерей, прежде стяжания матери, то добродетели эти становятся ехиднами для души. Если не отвергнешь их от себя, скоро умрешь".

Святитель Игнатий в связи с этим предупреждает об опасности легкомысленного стремления сразу, без соответствующей духовной подготовки получить дары сверхъестественные: "Опасно преждевременное бесстрастие! Опасно преждевременное получение наслаждения Божественною благодатью! Дары сверхъестественные могут погубить подвижника, не наученного немощи своей" (I,532). Удивительные слова! Для духовно неопытного сама мысль о том, что какая-то добродетель может оказаться преждевременной, тем более, смертельной для души "ехидной", покажется странной, если не кощунственной. Но именно такова реальность духовной жизни, таков один из ее непреложных законов, открытый великим опытом святых. В пятом томе своих сочинений, который Святитель назвал "Приношение современному монашеству", в главе десятой - "Об осторожности при чтении отеческих книг о монашеской жизни", он прямо пишет: "Падший ангел старается обмануть и вовлечь в погибель иноков, предлагая им не только грех в разных видах его, но и предлагая несвойственные им возвышеннейшие добродетели" (V,54). Это замечание, естественно, относится не только к инокам, но и к каждому христианину.

Указанные мысли имеют прямое отношение к пониманию важнейшего христианского делания - молитвы. Святитель Игнатий, утверждая согласно со всеми святыми, что "молитва есть мать добродетелей и дверь ко всем духовным дарам" (II,228), и перечисляя общие требования к правильной молитве, настоятельно указывает при этом на необходимость соблюдения особых условий ее совершения для христианина, который становится на путь молитвенного подвига. Несоблюдение этих условий, предупреждает он, делает молитву подвижника в лучшем случае бесплодной, но большей частью - средством его глубокого повреждения. Сравнение учения святителя Игнатия и "Рассказов" о молитве Иисусовой дает хорошую возможность уяснения, как этих условий, так и многих других положений данного вопроса.

Истоки молитвы и ее цель

Прежде всего, необходимо обратить внимание на причины, по которым христианин приступает к деланию молитвы Иисусовой. Святитель Игнатий рассматривает этот вопрос в контексте безусловного соблюдения вышеназванного закона. Он подчеркивает:

"В упражнении молитвой Иисусовой есть свое начало, своя постепенность, свой конец бесконечный. Необходимо начинать упражнение с начала, а не с середины и не с конца...

Начинают с середины те новоначальные, которые, прочитав наставление... данное отцами-безмолвниками... необдуманно принимают это наставление в руководство своей деятельности. Начинают с середины те, которые без всякого предварительного приготовления усиливаются взойти умом в сердечный храм и оттуда воссылать молитву. С конца начинают те, которые ищут немедленно раскрыть в себе благодатную сладость молитвы и прочие благодатные действия ее.

Должно начинать с начала, то есть совершать молитву со вниманием и благоговением, с целью покаяния, заботясь единственно о том, чтобы эти три качества постоянно соприсутствовали молитве" (I,225-226). "Основная и первоначальная молитва, - пишет он, - должна состоять из прошений о прощении грехов" (I,516).

Сопоставим эти мысли святителя Игнатия с повествованием "Рассказов".

Первое, что обращает на себя внимание, это чисто внешняя причина, по которой Странник приступил к исканию молитвы. "Непрестанно молитеся. Сие изречение особенно вперилось в мой ум, и начал я думать, как же можно беспрестанно молиться, когда необходимо нужно каждому человеку и в других делах упражняться для поддержания своей жизни?" (с.15) . "Сильное желание и любопытство возбудилось во мне" (19), - говорит он. Это любопытство заставляет его обращаться к разным лицам и является основной движущей силой, можно сказать, всех его странствований и трудов. Конечно, он молодой человек, ему всего какие-то двадцать лет, он еще ничего не понимает в духовной жизни. Однако и его дальнейшая молитвенная практика не только не изменяет первоначальной установки, но и прямо следует по тому же пути.

Если следовать классификации святителя Игнатия, то Странник начинает упражнения в молитве с середины (!), "прочитав наставление... данное отцами-безмолвниками" и "необдуманно приняв это наставление в руководство своей деятельности". Затем он действительно "без всякого предварительного приготовления усиливается взойти умом в сердечный храм и оттуда воссылать молитву". Очень при этом показательно, что единственными источниками, которыми Странник постоянно пользуется, являются Библия и затем Добротолюбие. "Я шел уже более по ночам, а дни преимущественно провождал в чтении Добротолюбия, сидя в лесу под деревами" (33). Из последнего он выбирает, как правило, наставления, даваемые монахам, значительно преуспевшим в духовной жизни. Потому очень скоро он пытается уже взойти на высшую ступень молитвенного делания: усиленно ищет "немедленно раскрыть в себе благодатную сладость молитвы и прочие благодатные действия ее".

Ступени молитвы

Святитель Игнатий пишет: "Упражнение молитвой Иисусовой имеет два главнейших подразделения или периода, оканчивающиеся чистой молитвою... В первом периоде предоставляется молящемуся молиться при одном собственном усилии; благодать Божия... не обнаруживает своего присутствия. В это время страсти, сокровенные в сердце, приходят в движение и возводят делателя молитвы к мученическому подвигу..." (I,270). "Первоначальные плоды молитвы заключаются во внимании и умилении... Далее плодом молитвы бывает постепенно расширяющееся зрение своих согрешений и своей греховности, отчего усиливается умиление и обращается в плач" (I,292).

У Странника на протяжении всех его рассказов не видно ни действия каких-либо страстей, ни "расширяющегося зрения своих прегрешений", тем более, нет и намеков на "мученический подвиг" в борьбе со страстями. Странник, можно сказать, с первого же момента занятия им молитвой Иисусовой погружается в мир блаженства и постоянно говорит лишь о легкости, отрадности (27), "несказанной радости и сладости сердечной" (65).

По святителю Игнатию, только "во втором периоде благодать Божия являет ощутительно своё присутствие и действие, соединяя ум с сердцем, доставляя возможность молиться непарительно, или, что то же, без развлечения, с сердечным плачем и теплотою; при этом греховные помыслы утрачивают насильственную власть над умом" (I,270-271). Но "чтобы достичь второго состояния, необходимо пройти сквозь первое, необходимо выказать и доказать основательность своего произволения, и принести плод в терпении (Лк.8:15)". При этом, подчеркивает Святитель, "душою и целью молитвы в том и другом состоянии должно быть покаяние" (I,271).

У Странника же вообще отсутствует первое. И потому едва ли можно говорить о втором.

"Хотящие взойти, - цитирует святитель Игнатий преподобного Симеона Нового Богослова, - на высоты молитвенного преуспеяния да не начинают идти сверху вниз, но да восходят снизу вверх, сперва на первую ступень лествицы, потом на вторую, далее на третью, наконец, на четвертую. Таким образом всякий может восстать от земли и взойти на небо. Во-первых, он должен подвизаться, чтобы укротить и умалить страсти. Во-вторых, он должен упражняться в псалмопении, то есть в молитве устной; когда умалятся страсти, тогда молитва, естественно доставляя веселие и сладость языку, вменяется благоугодной Богу. В-третьих, он должен заниматься умной молитвой". Здесь разумеется молитва, совершаемая умом в сердце: молитву внимательную новоначальных, при сочувствии сердца, Отцы редко удостаивают наименованием умной молитвы, приближая ее более к устной. "В-четвертых, он должен восходить к видению. Первое составляет принадлежность новоначальных; второе - возрастающих в преуспеянии; третье - достигших крайнего преуспеяния; четвертое - совершенных" (I,226-227). Странник нигде не упоминает этой мысли преподобного Симеона, он ее не замечает. И понятно почему. Вопреки непреложному закону последовательности и постепенности в духовной жизни он, повторим, неудержимо стремится "немедленно раскрыть в себе благодатную сладость молитвы и прочие благодатные действия ее".

Ум и сердце в молитве

По учению Отцов, умная молитва, или соединение ума с сердцем, является высокой ступенью молитвенного подвига, имеющей принципиально важное значение в духовной жизни христианина. Таинственный акт этого соединения совершается, по преподобному Симеону, только на третьем уровне молитвенного подвига и особым действием Божиим. Святитель Игнатий уделяет этому вопросу большое внимание и, в частности, указывает на ряд серьезных моментов, имеющих прямое отношение к молитвенной практике Странника. Прежде всего, Святитель говорит о временных границах этого духовного события: "Мало-помалу молитва устная перейдет в умственную, а потом и в сердечную. Но на переход этот нужны многие годы" (II,200). При этом он решительно запрещает искать (мысленно) место в груди, где ум мог бы соединиться с сердцем и, таким образом, человек стал бы способным к переживанию благодатных действий Божиих: "...для новоначального искание места сердечного, то есть искание открыть в себе безвременно и преждевременно явственное действие благодати, есть начинание самое ошибочное, извращающее порядок, систему науки. Такое начинание - начинание гордостное, безумное!" (I,271-272). "К преуспеянию в молитве покаяния, - продолжает святитель Игнатий, - должны стремиться все христиане; к упражнению в молитве покаяния и к преуспеянию в ней святые Отцы приглашают всех христиан. Напротив того, они строго воспрещают преждевременное усилие взойти умом в святилище сердца для благодатной молитвы, когда эта молитва еще не дана Богом. Воспрещение сопрягается со страшною угрозою" (I,273). "Вот тебе завет мой: не ищи места сердечного" (I,274).

Странник же не только сам употребляет все усилия низводить ум в сердце, но и другим советует сразу же приступать к поиску места сердечного. "Итак, прежде всего, я приступил к отыскиванию места сердечного, по наставлению Симеона Нового Богослова. Закрыв глаза, смотрел умом, т.е. воображением в сердце, желая представить себе, как оно есть в левой половине груди и внимательно слушал его биение. Так занимался я сперва по получасу, несколько раз в день... в скором времени начало представляться сердце и означаться движение в оном; далее я начал вводить и изводить Иисусову молитву вместе с дыханием в сердце, по наставлению святого Григория Синаита... Сперва я сим занимался по часу и по два... наконец, почти целый день..." (50-51). Это же советует он и слепому: "Я тебе все прочту, что относится до сердечной молитвы и укажу способ, как отыскать место сердечное и входить в него" (103).

Как видим, поиск места сердечного быстро приводит к развитию воображения и мечтательности во время молитвы ("в скором времени начало представляться сердце и означаться движение в оном"), что является, по опыту Отцов, одним из очевидных признаков ложного состояния подвизающегося. "Святые Отцы, - пишет святитель Игнатий, - строго воспрещают употребление способности воображения, повелевают содержать ум вполне безвидным, незапечатленным никакою печатью вещественного". Напротив, "падшие духи, - предупреждает он, - стараются возбудить в нас действие воображения..." (III,287-288). "Ум во время молитвы должно иметь и со всею тщательностью сохранять безвидным, отвергая все образы, рисующиеся в способности воображения... Образы, если их допустит ум в молитве, соделаются непроницаемой завесою, стеною между умом и Богом" (I,147).

Обращает на себя внимание и еще один совет в "Рассказах", связанный с аскетической практикой молитвы Иисусовой и имеющий серьезные последствия для занимающегося ею. В "Своде Отеческих уроков" Странник (без ссылки на кого-либо из святых Отцов) помещает пункт: "Отыщи воображением место сердца под левым сосцем (подчеркнуто нами. - А.О.) и там установись вниманием" (180). Однако святитель Игнатий, напротив, предупреждает: "Старающийся привести в движение и разгорячить нижнюю часть сердца приводит в движение силу вожделения..." (II,299). Он даже говорит, что одни подвижники, не зная этого, начинали хулить молитву Иисусову, другие, принимая производимые такой молитвой страстные ощущения за действие благодати, впадали в душевное сладострастие.

Благодатные действия молитвы Иисусовой

Особенно серьезным искушением для начинающих подвижников является стремление к получению особых благодатных состояний, к быстрому достижению духовного совершенства. Кончается это, как правило, срывами, тяжелыми потрясениями, глубоким разочарованием, а не редко и гибелью мечтателя. Мудрый наставник, поэтому, неспешно увеличивает правило своему воспитаннику, чтобы таким образом последний мог достичь действительно многого. Этот путь является единственно верным в аскетике. Святоотеческий опыт свидетельствует что только постепенный подвиг, имеющий своей целью тщательное исполнение заповедей Христовых, является правильным. И он приводит христианина к познанию своей греховности и неспособности победить страсти своей силой. Усиленно же подвизающийся для получения благодатных даров непременно придет к тому же, к чему приводит т.н. естественная, безблагодатная мистика. Видения, прозрения, радость, блаженство, экстазы и т.д. различных неправославных мистиков ярко свидетельствуют о возможностях достижения очень сильных нервно-психических переживаний, часто связанных с прямыми демоническими воздействиями. Они характеризуются тем, что по своим внешним проявлениям иногда мало чем отличаются от явлений истинных, и человек, не знакомый с аскетическим учением святых Отцов, начинает видеть себя достойным Божественных дарований, и свои сладостные переживания и воздействия и явления темных сил принимает за благодатные. Так многие незаконно подвизающиеся (2Тим.2:5) впадают в самообольщение, в гордость, а не редко и в явные психические расстройства. Святые Отцы называют подобные состояния прелестными и со всей силой призывают подвижника следить за собой. Святитель Игнатий пишет: "Но если в тебе кроется ожидание благодати, - остерегись: ты в опасном положении! Такое ожидание свидетельствует о скрытном удостоении себя, а удостоение свидетельствует о таящемся самомнении, в котором, гордость. За гордостью удобно последует, к ней удобно прилепляется прелесть... Прелесть существует уже в самомнении, существует в удостоении себя, в самом ожидании благодати... От ложных понятий являются ложные ощущения. Из ложных понятий и ощущений составляется самообольщение. К действию самообольщения присоединяется обольстительное действие демонов" (II,321).

Он особенно предупреждает: "Не ищи в молитве наслаждений, они отнюдь не свойственны грешнику. Желание грешника ощутить наслаждение есть уже самообольщение. Ищи, чтобы ожило твое мертвое, окаменевшее сердце, чтобы оно раскрылось для ощущения греховности своей, своего падения, своего ничтожества, чтобы оно увидело их, созналось в них с самоотвержением. Тогда явится в тебе истинный плод молитвы: истинное покаяние" (I,149). "Не устремимся к исканию наслаждений при молитве нашей!" (I,164). "Искание само собою уже есть обольщение..." (II,200). "Воспрещается безрассудное, разгоряченное стремление к открытию в себе благодатной сердечной молитвы; воспрещается это стремление потому, что причина его - неведение или недостаточное знание и гордостное признание себя способным к благодатной молитве и достойным ее" (II,272).

У Странника же, напротив, на пространстве всех его рассказов слышится активное искание сладостных переживаний, благодатных плодов молитвы. Он с воодушевлением говорит, что Отцы "ободрительно уверяют, как доступно и легко можно достигнуть сих сладостных внутренних ощущений в молитве; и сколь они вожделенны, как-то: сладость... теплота... восторг, радость..." и т.д. (269-270). Странник не сомневается, что все его ощущения сладости, света и проч. (105) от Бога. Он живет ими, с упоением говорит о них своим собеседникам.

Но древо узнается по плодам. И те выводы, которые делает Странник, испытав "сладостную теплоту", лучше всего говорят об источнике и природе этих переживаний. Вот что он рассказывает: "Испытывая таковые и подобные сим насладительные утешения, я заметил, что последствия сердечной молитвы открываются в трех видах: в духе, в чувствах и откровениях; в духе, например, сладость любви Божией, внутренний покой, восхищение ума, чистота мыслей, сладостное памятование Бога, в чувствах приятное растепливание сердца, наполнение сладостию всех членов, радостное кипение в сердце, легкость и бодрость, приятность жизни, нечувствительность к болезням и скорбям. В откровениях просветление разума, понятие священного писания, познавание словес твари, отрешение от сует и познание сладости внутренней жизни, уверение в близости Божией и любви его к нам (подчеркнуто нами. - А.О.)" (52).

В высшей степени показательно, что главным последствием сердечной молитвы, которое усиленно подчеркивает Странник во всех видах, это сладость. И ни в одном из них нет даже упоминания о главнейшем следствии на всех этапах духовной жизни - покаянии. Святитель же Игнатий пишет: "Если же кто бы то ни был, движимый, по выражению святого Иоанна Лествичника, гордостным усердием, ищет получить преждевременно сладость духовую или сердечное молитвенное действие или какое другое духовное дарование, приличествующее естеству обновленному, тот неминуемо впадает в прелесть, каким бы образом молитвы он ни занимался, псалмопением ли или Иисусовой молитвой" (Письма, №153). "Святые отцы Восточной Церкви, - объясняет он, - особенно пустынножители, когда достигали высоты духовных упражнений, тогда все эти упражнения сливались в них в одно покаяние. Покаяние обнимало всю жизнь их, всю деятельность их: оно было последствием зрения греха своего" (II,125-126). И продолжает: "Зрение греха своего и рожденное им покаяние суть делания, не имеющие окончания на земле" (II,127). Он цитирует преподобного Петра Дамаскина: "Начало просвещения души и признак ее здравия заключается в том, когда ум начнет зреть свои согрешения, подобные множеством своим морскому песку" (II,410). Святой Исаак Сирин: "...ни одна из добродетелей не выше покаяния; потому что дело покаяния никогда не может быть совершенно. Покаяние всегда прилично всем грешникам и праведникам, желающим улучить спасение. И нет предела усовершению, потому что совершенство и самых совершенных подлинно несовершенно. Посему-то покаяние до самой, смерти не определяется ни временем, ни делами. Помни, что за всяким наслаждением следует омерзение и горечь" (Слово 72).

Поэтому, не иначе, как лишь попытку самооправдания, можно расценивать вырванные Странником из контекста слова святого Григория Синаита: "сердечное действие не может быть прелестным" (281), и при этом полное умолчание об учении этого святого о прелести. А святитель Игнатий приводит следующие его слова: "Обычно уму, особенно в людях легкомысленных, преждевременно стремиться к усвоению себе высоких молитвенных состояний... И потому должно тщательно рассматривать себя, чтоб не искать преждевременно того, что приходит в свое время, и чтоб не отвергнуть того, что подается в руки, направившись к исканию другого. Свойственно уму представлять себе мечтанием высокие состояния молитвы, которых он еще не достиг, и извращать их в своей мечте или в своем мнении". И делает вывод: "Прелесть в большей или меньшей степени есть необходимое логичное последствие неправильного молитвенного подвига" (I,268). Выражается она, в частности, в том, что находящиеся в ней "тотчас влекутся и влекут читателей своих к высотам, недоступным для новоначального, заносятся и заносят. Разгоряченная... мечтательность заменяет у них все духовное, о котором они не имеют ни малейшего понятия. Эта мечтательность признана ими благодатью" (IV,498).

Святитель Игнатий иллюстрирует плоды прелести на библейском примере: "Всем известно, какое душевное бедствие возникло для иудейских книжников и фарисеев из их неправильного душевного настроения: они соделались не только чуждыми Бога, но и исступленными врагами Его, богоубийцами. Подобному бедствию подвергаются подвижники молитвы, извергшие из своего подвига покаяние, усиливающиеся возбуждать в сердце любовь к Богу, усиливающиеся ощущать наслаждение, восторг... Этот род прелести - ужасен: он...редко оканчивается сумасшествием и самоубийством, но растлевает решительно и ум и сердце. По производимому им состоянию ума Отцы назвали его мнением" (I,247).

Не удивительно поэтому, что Странник с такой поразительной скоростью достигает желаемой цели: плод срывается (Быт.3:6). "Недели через три... я начал чувствовать... что как-то насладительно кипело в сердце... и я прелагался в восторг. Иногда чувствовалась пламенная любовь к Иисусу Христу...." (50-51). С подобной же молниеносностью - менее чем через неделю - еще большего достиг слепой, начавший действовать по указанному Странником способу: "Дней через пять он начал чувствовать сильную теплоту и... по временам он начал видеть свет... иногда представлялось ему, когда он входил в сердце, что как бы сильный пламень зажженной свечи вспыхивал сладостно внутри сердца и, выбрасываясь через горло наружу, освещал его; и он при сем пламени мог видеть даже и отдаленные вещи" (105).

Но как часто случается с подобными людьми, однажды Странник едва не погиб. В марте, переходя по льду ручей, он провалился в воду по пояс. Но все же пошел к литургии и, причастившись, выпросил затем разрешение переночевать в нетопленной сторожке. "Весь оный день я был в несказанной радости и сладости сердечной; лежал на полатях в сей нетопленной сторожке, как будто покоясь на лоне Авраамовом: молитва действовала сильно. Любовь к Иисусу Христу и Матери Божией как сладостные волны клубились в сердце и как бы погружали душу в утешительный восторг... Поутру хотел встать, но вижу, что не могу и пошевелить ногами; совсем отнялись и расслабли как плети" (65). Только энергичное вмешательство спасло его от полной инвалидности, а, возможно, и гибели. Действительно, "опасно преждевременное бесстрастие! Опасно преждевременное получение наслаждения Божественною благодатью! Дары сверхъестественные могут погубить подвижника, не наученного немощи своей" (I,532).

Сновидения

Немаловажным в понимании духовного состояния Странника является его отношение к сновидениям. Он сообщает, что "изредка видывал во сне и покойного старца моего, который многое толковал мне" (34) из Добротолюбия, наставляя его и даже делая пометки углем на полях книги (48-50,63,70). Все эти сонные видения Странник принимает без какого-либо сомнения и прямо следует полученным в них откровениям: "Сей случай уверил меня в истине сновидения и в богоугодности блаженной памяти старца моего. Вот я и принялся читать Добротолюбие по тому самому порядку, который указал мне старец во сне" (50).

Святоотеческое отношение к сновидениям хорошо известно. Святитель Игнатий, приводя высказывания Отцов, цитирует, например, очень яркие слова преподобного Иоанна Лествичника: "Верующий снам подобен гонящемуся за своею тенью и покушавшемуся поймать ее" (V,348). Сам Святитель заключает свои рассуждения о сновидениях: "Нам надо знать и знать, что в нашем состоянии, еще не обновленном благодатью, мы не способны видеть иных сновидений, кроме составляемых бредом души и наветом демонов" (V,347).

Наставления старца

Странник, по его собственному признанию, в начале своего духовного пути ничего кроме Библии не читал и о молитве, естественно, имел самое поверхностное представление. Поиски ответа на вопрос о непрестанной молитве привели его к встрече со старцем-схимником, рекомендации которого и определили всю дальнейшую духовную жизнь Странника. Сопоставим эти советы старца с учением по тем же вопросам святителя Игнатия.

1. Источники

У преподобного Исаака Сирина есть такие слова: "Не следует тому, кто передает знание ученикам, с самого начала подводить их к совершенному знанию предмета, не научив их прежде как следует буквам алфавита и чтению по складам. Также очень плохо, когда высокое предлагается прежде, чем проработано низкое" (Слово 44, §5).

С чего же начинает старец наставление 20-летнему молодому человеку, ничего непонимающему в духовной жизни и потому горящему жаждой не спасение получить, а приобрести непрестанную молитву? Прежде всего, советует ему поучения из Добротолюбия преподобных Симеона Нового Богослова, Григория Синаита, Каллиста и Игнатия Ксанфопулов, Никифора Уединенника, то есть тех Отцов, наставления которых давались совсем не новоначальным в современном смысле этого слова. Святитель Игнатий писал: "Делателю Иисусовой молитвы весьма полезно прочитать Примечания (Предисловия) схимонаха поляномерульского Василия, на книги святых: Григория Синаита, Исихия Иерусалимского, Филофея Синайского и Нила Сорского. По прочтении сих примечаний чтение всего Добротолюбия делается более ясным и полезным. При чтении Отцов не должно упускать из виду и того, что меры новоначального их времен суть уже меры весьма преуспевшего в наше время. Применение Отеческих наставлений к себе, к своей деятельности, должно быть совершаемо с большою осмотрительностью" (V,117). Святитель Игнатий приводит слова святого Григория Синаита: "...всякий, проходящий излишне усиленный подвиг молитвы от слышания или учения, погибает, как не стяжавший руководителя" (II,277), т.е. не нашедший истинного руководителя.

Не в этом ли была главная ошибка того пути, по которому пошел Странник?

2. Молитва и добродетели (заповеди)

Основная мысль наставлений старца Страннику такова: "Стяжи матерь и произведет тебе чад, говорит св. Исаак Сирин, научись приобрести первую (прежде всего. - А.О.) молитву и удобно исполнишь все добродетели" (21-22). Но у Исаака Сирина в данном случае мысль совсем не о молитве, а об упоминавшемся выше законе последовательности в приобретении добродетелей (см. Слово 72), об опасности нарушения которого предупреждал святитель Игнатий. Как видим, схимник по-своему трактует святого Исаака. И причина этого очевидна - он, как и Странник, весь поглощен идеей непрестанной молитвы, в ней одной видит сущность христианского подвига и его цель. О самом же важном - нравственных и духовных условиях ее совершения он, практически, ничего не говорит.

Однако вся святоотеческая мысль, на которой настаивает и святитель Игнатий, утверждает, что задачей христианской жизни является исполнение заповедей Христовых и покаяние в случае их нарушения. Все другое является не более, как средством к достижению этой цели. И сама молитва, при всей ее исключительной важности в духовной жизни, есть только одна из основных заповедей, одно из средств, и потому без исполнения других заповедей не только недостаточна, но и бесполезна, и даже губительна. Святитель Игнатий пишет: "Единственно на нравственности, приведенной в благоустройство евангельскими заповедями... может быть воздвигнут... невещественный храм богоугодной молитвы. Тщетен труд зиждущего на песке: на нравственности легкой, колеблющейся" (I,225-226). "Сущность подвига, - подчеркивает святитель Игнатий, - заключается в исполнении заповедей" (I,526), то есть всего заповеданного Господом, а не одной только молитвы. Эта мысль красной нитью проходит через все творения всех святых Отцов. Потому святитель Игнатий, напоминая слова Христовы, "Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня" (Ин.14:21), - говорит: "Исполнение заповедей Спасителя - единственный признак любви к Богу, принимаемой Спасителем" (II,67-68).

Схимники же в "Рассказах" все дело христианской жизни сводят, по-существу, к "частости" молитв. Другие заповеди в поле зрения старцев, фактически, не присутствуют. И приводимые высказывания Отцов даются ими исключительно в этом ключе без учета контекста что часто радикально искажает их смысл. "Многие о деле молитвы, - научает один из них, - рассуждают совсем превратно, думая, что приуготовительные средства и подвиги производят молитву, а не молитва рождает подвиги и все добродетели" (20-21). Но эта мысль старца расходится с учением Отцов. Святитель Игнатий пишет: "Особенное попечение, попечение самое тщательное, должно быть принято о благоустроении нравственности сообразно учению Евангелия. Опыт не замедлит открыть у молящегося теснейшую связь между заповедями Евангелия и молитвой Иисусовой. Эти заповеди служат для этой молитвы тем, чем служит елей для горящего светильника; без елея светильник... гаснет, разливая вокруг себя дым зловонный" (I,225-226).

"Как цвет и плод произрастает на стебле или дереве, которые сами прежде должны быть посеяны и вырасти, так и молитва произрастает на других добродетелях, иначе не может явиться, как на них" (I,261-262). "А как молитва заимствует свою силу из всех прочих добродетелей и из всего учения Христова: то монахи прилагают особенное тщание к исполнению евангельских заповедей" (I,458).

Говорит преподобный Макарий Великий: "Кто принуждает себя исключительно и всеусильно к молитве, но не трудится о приобретении смирения, любви, кротости и всего сонма прочих добродетелей, не внедряет их в себя насильно, тот может достигнуть только до того, что иногда, по прошению его, касается его Божественная благодать... Если же получивший не приобучит себя к прочим добродетелям, упомянутым нами, и не стяжет навыка в них, то или лишается полученной благодати или, вознесшись, ниспадает в гордость, или... не преуспевает более и не растет" (I,289).

3. Непрестанная молитва

Вызывает поэтому недоумение тот факт, что схимник преподносит Страннику молитву Иисусову как единственное и самодостаточное условие познания Бога и получения от Него всех даров. Старец прямо наставляет: "Токмо частость или непрестанность молитвы (как бы она ни произносилась вначале) есть единственное мощное средство как совершенства внутренней молитвы, так и спасения души" (246). "Если бы человек неупустительно выполнил одну сию заповедь Божию о непрестанной молитве, то в одной он исполнил бы все заповеди... Теперь видишь ли, как важно и необходимо количество в молитве?" (252). Ответом на это может служить приводимый святителем Игнатием следующий случай из Алфавитного патерика: "Брат сказал преподобному Сисою Великому: "Вижу, что во мне пребывает непрестанная память Божия". Преподобный отвечал: "Это не велико, что мысль твоя при Боге: велико увидеть себя ниже всей твари"" (I,310).

Святитель считает, что "для занятия ею (умной, сердечной молитвой. - А.О.) приличествует возраст зрелый, при котором уже естественно укрощаются в человеке порывы. Не отвергается юность, когда имеет качество зрелости, в особенности, когда имеет руководителя" (II,216).

Но приобрести зрелость Странник не имел еще времени, а должного руководителя, как видим, не встретил. Потому и слышим от Странника такие слова: "Наконец, через непродолжительное время почувствовал, что молитва сама собою начала как-то переходить в сердце, т.е. сердце при обычном своем биении, начало как бы выговаривать внутри себя молитвенные слова за каждым своим ударом, например: 1) Господи, 2) Иисусе, 3) Христе, и проч. Я перестал устами говорить молитву и начал с прилежанием слушать как говорит сердце... Потом начал... в мыслях такую любовь к Иисусу Христу, что казалось, если бы Его увидел, то так и кинулся бы к ногам Его..." (33). "...иногда входил весь сам в себя и ясно видел все мои внутренности, удивляясь премудрому составу человеческого тела (подчеркнуто нами. - А.О.)" (107).

4. Техника молитвы

Можно лишь удивляться тому, что схимник все внимание совсем молодого и телом, и духом человека, сразу же обращает на те внешние приемы при совершении молитвы Иисусовой, которые использовали лишь отдельные подвижники. Схимник зачитывает ему строки из Добротолюбия: "сядь безмолвно и уединенно, преклони главу, закрой глаза, потише дыши, воображением смотри внутрь сердца, своди ум, т.е. мысль из головы в сердце..." (23). И Странник начинает "изводить Иисусову молитву вместе с дыханием в сердце, по наставлению святого Григория Синаита..." (51). Но ни тот, ни другой совсем не замечают, что говорит преподобный Григорий о такой молитве: "Удерживай и дыхание, то есть движение ума, смежив несколько уста при совершении молитвы, а не дыхание ноздрей, то есть чувственное, как это делают невежи" (I,272). Святитель Игнатий по этому поводу пишет: "Возложение упования на эти пособия (ноздревое дыхание, тихость вдыхания и выдыхания и проч. - А.О.) очень опасно: оно низводит к вещественному, неправильному пониманию молитвы, отвлекая от понимания духовного, единого истинного" (II,288). И продолжает: "Из употреблявших с особенным тщанием вещественные вспомогательные средства достигли преуспеяния весьма редкие, а расстроились и повредились весьма многие" (II,297). "Подвиг умной и сердечной молитвы исправляется умом... не от одного простого, вышеизложенного естественного художества через ноздревое дыхание или от сидения при упражнении молитвой в безмолвном и темном месте - да не будет! Это изобретено Божественными Отцами не для чего иного, как в некоторое пособие к собранию мысли от обычного парения, к возвращению ее к самой себе и ко вниманию (Ксанфопулы)" (II,288-289). Поэтому заключает он: "Советуем возлюбленным братиям не доискиваться открытия в себе этого механизма, если он не откроется сам собою" (V,114).

5. Количество и качество молитв

Святитель Игнатий часто напоминает мысль Отцов: "Видишь юного, летящего на небо, стащи его за ноги на землю". И в отношении количества молитв дает такой совет: "Первоначально положи себе произносить сто молитв Иисусовых со вниманием и неспешностью. Впоследствии, если увидишь, что можешь произнести больше, присовокупи другие сто. С течением времени, смотря по надобности, можешь и еще умножить число произносимых молитв. На неспешное и внимательное произнесение ста молитв потребно времени 30 минут... Не произноси молитву спешно... делай после каждой молитвы краткий отдых и тем способствуй уму сосредоточиваться. Безостановочное произнесение молитвы рассеивает ум" (V,110). "Существенными принадлежностями этой молитвы должны быть: внимание, заключение ума в слова молитвы, крайняя неспешность при произнесении ее и сокрушение духа" (V,107).

Полной противоположностью этому совету явился молитвенный путь Странника. Неопытному, не имеющему никакого навыка в молитве молодому человеку старец сразу же дает послушание: "Вот тебе четки, по ним совершай на первый раз хоть по три тысячи молитв в день... непременно верно выполняй по три тысячи в день" (26). "Дня два, - рассказывает Странник, - мне было трудновато, а потом так сделалось легко и желательно... Я объявил о сем старцу, и он приказал мне уже по шести тысяч молитв совершать в день... Целую неделю я в уединенном моем шалаше проходил каждодневно по шести тысяч Иисусовых молитв" (26), и "привык к ней в неделю" (27). Через десять дней старец повелел "неупустительно совершать по двенадцати тысяч молитв в день" (27). И поразительный результат: "...на первый день едва-едва успел в поздний вечер окончить мое двенадцатитысячное правило. На другой день совершил его легко и с удовольствием". "И так дён пять исполнял верно... и получил приятность и охоту" (27). Дальше желание творить молитву стало настолько непреодолимым, что оно заменило утреннее правило и "весь день провел я в радости... и с легкостью окончил двенадцать тысяч молитв в ранний вечер" (28). После этого старец разрешил: "твори молитву сколько хочешь, как можно более" (28-29).

Повествует далее Странник: "Месяцев пять проведши уединенно в сем молитвенном занятии и наслаждении помянутыми ощущениями, я так привык к сердечной молитве, что упражнялся в ней беспрестанно, и, наконец, почувствовал, что молитва уже сама собою, без всякого со стороны моего побуждения производится и изрекается в уме моем и сердце, не токмо в бодрственном состоянии, но даже и во сне действует точно так же, и ни от чего не прерывается, - не перестает ни на малейшую секунду, что бы я ни делал" (52-53).

Так, за ничтожное время Странник достиг, кажется, того, чего подвижники, находящиеся под руководством опытных наставников, достигали многими годами (святитель Игнатий: "...на переход этот нужны многие годы") - способности без утомления ума непрерывно совершать молитву Иисусову. Но многоопытный подвижник молитвы святитель Игнатий объясняет: "Новоначальные иноки нуждаются в продолжительном времени для обучения молитве. Невозможно, вскоре по вступлении в монастырь или по вступлении в подвиг, достичь этой верховной добродетели. Нужны и время, и постепенность в подвиге, чтобы подвижник созрел для молитвы во всех отношениях" (I,458). При этом очень важно отметить, что "признак непрестанности и самодейственности в совершении Иисусовой молитвы отнюдь не является признаком ее благодатности, потому что не гарантирует... тех плодов, которые всегда указывали на ее благодатность... духовная борьба, результатом и целью которой является приобретение смирения... подменяется у некоторых иной (промежуточной) целью: приобретением непрестанной и самодвижной Иисусовой молитвы, которая... не является конечной целью, а лишь одним из средств ее достижения" .

Даже простой арифметический подсчет показывает, насколько неверен был метод приобретения Странником непрестанной молитвы. По святителю Игнатию, для совершения 12 тысяч кратких Иисусовых молитв ("Господи Иисусе Христе, помилуй мя (меня)"), потребуется 37,5 часов (для полной молитвы: "Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного", - нужно 60 часов)! При максимальном допущении, что Странник повторял молитву непрерывно, без отдыха в течение 18 часов в сутки, то он должен бы произносить 666 молитв в час. Если же учесть, что он "с легкостью окончил двенадцать тысяч молитв в ранний вечер", то можно себе представить, какова была скорость произнесения молитвы Странником и насколько были сохранены важнейшие и безусловные требования ее совершения: неспешность, внимание и сокрушение сердца. Совершенно очевидно, что молодой человек думал лишь об одном - о количестве молитв. А старец не только не сдерживал его неразумных порывов, но и прямо способствовал им.

Но святитель Игнатий предупреждает ревностных искателей непрестанной молитвы Иисусовой: "Достоинство молитвы состоит единственно в качестве, а не в количестве... Качество истинной молитвы состоит в том, когда ум во время молитвы находится во внимании, а сердце сочувствует уму" (II,163). "Новоначальным должно заниматься молитвой понемногу, но часто" . "Особенно способствует сохранению внимания во время молитвы весьма неспешное произнесение слов молитвы" (V,98).

Некоторые следствия и выводы

Молитвенная практика Странника в сравнении с учением святителя Игнатия (Брянчанинова) вызывает, по меньшей мере, серьезные недоумения. Как можно было видеть, она противоречит всем основным законам духовной жизни. Странник, можно сказать, молниеносно приобретает непрестанную молитву. Трудности длятся день-два, самое большее - неделю, но опять-таки трудности не борьбы с своим ветхим человеком, о котором он, судя по его "откровениям", не имеет никакого представления, а трудности, проистекающие от простой усталости, вызванной огромным количеством молитв, возлагаемых на него духовником.

Особенно противоречащими учению Отеческому выглядят следствия его молитвы, о которых Странник говорит везде и постоянно. На пространстве его рассказов, по существу, нет упоминания о самом главном в правильном молитвенном подвиге: покаянии, о видении своей духовной поврежденности, о недостоинстве предстояния перед Богом и, тем более, недостоинстве получения каких-либо благодатных даров, нет ни видения своих грехов, ни плача и сокрушения сердечного, не просматривается никакой борьбы со страстями. Зато повсюду и непрестанно: сладость сердечная, восторги, радость и т.д. По святителю Игнатию, это очень опасное состояние, ибо "все виды бесовской прелести, которым подвергается подвижник молитвы, возникают из того, что в основание молитвы не положено покаяние, что покаяние не сделалось источником, душою, целью молитвы" (I,233).

Еще одна яркая иллюстрация. Странник говорит о молитве: "Я многих видал, которые просто, без всякого просветительского наставления, и не зная, что есть внимание (подчеркнуто нами. - А.О.), сами собою устно творя беспрестанную Иисусову молитву, достигали того, что уста и язык их не могли удерживаться от изречения молитвы, которая впоследствии так их усладила и просветила, и из слабых и нерадивых сделала подвижниками и поборниками добродетели" (264). Странник, видимо, не знает, что, например, бесконечное повторение мантры индуистскими аскетами также делало их и подвижниками и поборниками добродетели, также приносило им сладости, доходящие до экстаза. Однако все это не давало им благодати и оставляло без Христа. Подобным же образом, повторяя Иисусову молитву без внимания, следовательно, и без покаяния и сокрушения духа, как мантру, можно стать подвижником и поборником добродетели, и придти к тому, что на аскетическом языке называется прелестью. Святитель Игнатий пишет: "Все виды бесовской прелести... возникают из того, что в основание молитвы не положено покаяние, что покаяние не сделалось источником, душою, целью молитвы" (I,255).

Нервно-психические состояния, порождаемые непрерывным, механическим повторением одних и тех же слов молитвы, легко воспринимаются неразумным подвижником за действия благодати, в результате чего он легко впадает в т.н. мнение, то есть в гордость, хотя бы и прикрытую личиной внешнего смирения. Отсюда начинается искание благодатных переживаний, откровений, даров Духа Святого и т.д., что окончательно губит подвижника. Таковой, производя с внешней стороны впечатление святого, всех любящего, никому не делающего зла, находящегося в непрестанной молитве, радости и подвиге - с внутренней же, как не приобретший путем борьбы со своим ветхим человеком главнейшего в духовной жизни - смирения, оказывается в действительности лжесвятым.

Прямо напоминает "христианский дзен", "христианскую йогу", трансцендентальные медитации и наставление одного священника, весьма понравившееся Страннику: "чтобы просветиться духовно и быть внимательным и внутренним человеком, следует взять один какой-нибудь текст из Св. Писания, и как можно дольше держать на нем одном все внимание и размышление, и откроется свет разумения... Очень мне понравилось сие наставление священника" (112).

Без какого-либо сомнения принимает Странник и следующее более, чем странное, назидание схимника: "для спасения ничего более не нужно, как всегдашняя молитва: "молись и делай что хочешь, и ты достигнешь цели молитвы... Молись и мысли, что хочешь, и мысль твоя очистится молитвою"" (265).

Сами ощущения Странника полностью совпадают с теми прелестными состояниями, о которых сообщает святитель Игнатий. Странник рассказывает: "Иду иногда верст по семидесяти и более в день, и не чувствую, что иду... Когда сильный холод прохвати меня, я начну напряженнее говорить молитву, и скоро весь согреюсь. Если голод меня начнет одолевать, я стану чаще призывать имя Иисуса Христа и забуду, что хотелось есть. Когда сделаюсь болен... стану внимать молитве и боли не слышу" (30).

У святителя Игнатия находим следующие интересные сообщения. В одном случае речь идет о чиновнике, который "занимался усиленным молитвенным подвигом". "Оказалось, что чиновник употреблял образ молитвы, описанный святым Симеоном, разгорячил воображение и кровь, при чем человек делается очень способным к усиленному посту и бдению... Чиновник видел свет телесными очами; благоухание и сладость, которые он ощущал, были так же чувственные" (I,238).

Подобный случай был и с афонским схимником. "Оказалось, что иеросхимонах носит вериги, почти не спит, мало вкушает пищи, чувствует в теле такой жар, что зимою не нуждается в теплой одежде. К концу беседы пришло мне на мысль поступить следующим образом: я стал просить афонца, чтоб он, как постник и подвижник, испытал над собою способ, преподанный святыми Отцами, состоящий в том, чтоб ум во время молитвы был совершенно чужд всякого мечтания, погружался весь во внимание словам молитвы, заключался и вмещался, по выражению святого Иоанна Лествичника, в словах молитвы... "Когда ты испытаешь над собою, - сказал я афонцу, - то сообщи и мне о плоде опыта; для меня самого такой опыт неудобен по развлеченной жизни, проводимой мною". Афонец охотно согласился на мое предложение. Через несколько дней приходит он ко мне, и говорит: "Что сделал ты со мною?" - "А что?" - "Да как я попробовал помолиться со вниманием, заключая ум в слова молитвы, то все мои видения пропали, и уже не могу возвратиться к ним"" (I,242).

Первую часть Рассказов завершают "Три ключа к внутренней молитвенной сокровищнице", подводящие, так сказать итоги опыта и учения рассказчика и перечисляющие основные условия и свойства молитвы. И в них опять-таки ни слова о том, что "сознание своей греховности, сознание своей немощи, своего ничтожества - необходимое условие для того, чтобы молитва была милостиво принята и услышана Богом" (I,155). Это, самое ценное в молитве, "Рассказы" оставляют совершенно без внимания (119-120).

"Откровенные рассказы странника" всегда вызывали разноречивые о себе суждения. Как правило, они увлекают людей, недостаточно знакомых с основами святоотеческого опыта. Причина этого очевидна - "Рассказы" предлагают быстрый, захватывающий воображение и без борьбы со своими страстями путь достижения непрестанной молитвы и благодатных состояний. Поэтому святитель Феофан (Говоров) писал из затвора: "Книжка - рассказы странника - внешний чин дела изображает, а писания отеческие - внутренний" . "В книгу - рассказы - не смотрите. Там есть советы, не пригожие для вас, которые могут повесть к прелести" .

Примечания
1. Здесь и далее ссылки на Творения святителя Игнатия делаются по изданию: СПб., 1905.
2. Здесь и далее ссылки даются на "Откровенные рассказы странника духовному отцу своему" по изданию: Paris, 1973.
3. Монах Меркурий. В горах Кавказа. М., 1996. С.7-8.
4. Собрание писем свт. Игнатия Брянчанинова. М.; СПб., 1995. №276.
5. См., напр.: Серафим (Роуз), иером. Православие и религия будущего.
6. Св. Феофан. Собрание писем. Вып. 5. №824. М., 1899. С.110.
7. Там же. №825. С.112.

Алексей ОСИПОВ

МОЛИТВА
Непосредственно с темой монашества связанно учение Святителя о
молитве, об умном делании, о первостепенном значении которого в
монашестве, он писал: «Без истинного умного делания монашество есть тело
без души».
Говоря, что «молитва есть высшее упражнение для ума… Молитва есть
глава, источник, мать всех добродетелей», Святитель раскрывает те условия,
при соблюдении которых только она является таковой. В противном случае,
предупреждал он, она оказывается, по меньшей мере, бесплодной, а может
привести и к впадению в глубокую прелесть: самомнение, мечтательность,
искание и переживание ложных сладостных состояний, видений, прозрений и
т.п.
Некоторые из этих условий правильной молитвы достаточно известны:
прощение ближних, отсутствие вражды к кому-либо, милосердие и др. Но
многие находятся вне поля зрения большинства верующих. Поэтому особенно
необходимо услышать голос такого Учителя о правильной молитве.
За два года до своей кончины 29/1-1865 года он писал: “В настоящее
время - существенная нужда в правильной молитве, а ее-то и не знают! Не
знают, что она должна быть орудием и выражением покаяния, (а) ищут
наслаждения и восторгов, льстят себе, и орудием, данным во спасение,
убивают свои души. Существенно нужно правильное понимание молитвы в
наше время! Она - существенный, единственный руководитель в наше время
ко спасению. Наставников нет!”. Поэтому «научись молиться Богу правильно.
Научившись молиться правильно, молись постоянно - и удобно наследуешь
спасение».
Святитель Игнатий указывает на виды молитвы. Самая простая из них -
устная, или гласная молитва, которая произносится вслух или шепотом. Но
«устное и гласное моление тогда плодоносно, когда оно сопряжено со
вниманием, что встречается очень редко: потому что вниманию научаемся
преимущественно при упражнении молитвой Иисусовой».
Помимо устной молитвы он говорит еще о трех ее видах. «От молитвы
гласной многой, - говорит священноинок (Дорофей, автор “Цветника”. -
А.О.), - истекает молитва умная, а от умной молитвы является молитва
сердечная. Произносить молитву Иисусову должно не громким голосом, но
тихо вслух себе одному». «Молитва называется умной, когда произносится
умом с глубоким вниманием при сочувствии сердца; сердечной, когда
произносится соединенными умом и сердцем, причем ум как бы нисходит в
сердце и из глубины сердца воссылает молитву; душевной, когда совершается
от всей души, с участием самого тела, когда совершается из всего существа».
Представим ещё некоторые важные положения учения Святителя о
молитве.

4. Молитва внешняя и внутренняя. «Не только в процессе дыхания,
но и во всех движениях тела должно наблюдать спокойствие, тихость и
скромность. Все это очень способствует к удержанию ума от рассеянности».
“Кто молится устами, - передает святитель Игнатий слова очень
почитаемого им русского подвижника священноинока Дорофея, - а о душе
небрежет и сердца не хранит, такой человек молится воздуху, а не Богу, и всуе
трудится, потому что Бог внимает уму и усердию, а не многоречию”.
«…одна внешняя молитва недостаточна. Бог внимает уму, а потому те
монахи, которые не соединяют внешней молитвы со внутренней, не суть
монахи (прп. Серафим Саровский)».
«Всякая молитва, - сказал великий Отец (св. Исаак Сирин. - А.О.), -
при которой не утрудится тело, а сердце не придет в сокрушение, признается
недозревшим плодом, потому что такая молитва - без души». Он же сказал:
“Молитвы памятозлобивых - посевы на камне”» (ср.: Мф. 6. 14–15).
«Количество молитвы определяется для каждого образом жизни его и
количеством сил душевных и телесных».
2. Смирение в молитве. В одном из писем святитель Игнатий говорит об
условии, при наличии которого лишь молитва принимается Богом. «Сегодня, -
пишет он, - я прочитал то изречение Великого Сисоя, которое мне всегда
особенно нравилось, всегда было мне особенно по сердцу. Некоторый инок
сказал ему: «Я нахожусь в непрестанном памятовании Бога». Преподобный
Сисой отвечал ему: «Это не велико; велико будет то, когда ты сочтешь себя
хуже всей твари». «Высокое занятие, - продолжает Святитель, -
непрестанное памятование Бога! Но это высота очень опасная, когда
лествица к ней не основана на прочном камне смирения». «Для правильности
молитвы надобно, чтобы она приносилась из сердца, наполненного нищеты
духа, из сердца сокрушенного и смиренного».
3. Внимание в молитве. «Душа молитвы - внимание. Как тело без души
мертво, так и молитва без внимания - мертва. Без внимания произносимая
молитва обращается в пустословие, и молящийся так сопричисляется к
приемлющим имя Божиевсуе» (Притч. 30: 9).
«Должно… совершать молитву со вниманием и благоговением с целью
покаяния, заботясь единственно о том, чтобы эти три качества постоянно
соприсутствовали молитве».
«Достоинство молитвы состоит единственно в качестве, а не в
количестве… Качество истинной молитвы состоит в том, когда ум во время
молитвы находится во внимании, а сердце сочувствует уму».
«Особенно способствует сохранению внимания во время молитвы весьма
неспешное произнесение слов молитвы».
«…внимательная устная молитва сама собой переходит в умную и
сердечную». «Без внимания молитва - не молитва. Она мертва! Она -
бесполезное, душевредное, оскорбительное для Бога пустословие»!
4. Искание наслаждения в молитве. «Не ищи в молитве наслаждений:
они отнюдь не свойственны грешнику. Желание грешника ощутить
наслаждение есть уже самообольщение. Ищи, чтобы ожило твое мертвое,

окаменевшее сердце, чтобы оно раскрылось для ощущения греховности своей,
своего падения, своего ничтожества, чтобы оно увидело их, созналось в них с
самоотвержением. Тогда явится в тебе истинный плод молитвы: истинное
покаяние». «Приноси Богу молитвы тихие и смиренные, а не пылкие и
пламенные… Огонь нечистый - слепое, вещественное разгорячение крови -
воспрещено приносить пред всесвятого Бога».
5. Истинное наслаждение – в правильной молитве. Как часто упрекают
христианство в том, что оно, призывая человека к видению поврежденности
человеческой природы и своей греховности, к покаянию, к плачу о грехах,
борьбе со страстями и проч., будто бы делает жизнь верующего унылой и
несчастной. Но такие упреки проистекают,
во-первых, из полного непонимания того, что причиной всех наших
скорбей, внутренних и внешних, являются именно страсти: эгоизм, зависть,
гордость, алчность, упрямство, пьянство и прочие, им же несть числа. Они
отравляют личную и семейную жизнь человека, приносят неисчислимые беды.
И без борьбы с ними, без покаяния и молитвы ничего доброго ожидать в жизни
невозможно. Это закон человеческой жизни!
Во-вторых, эти критики не знают, что в человеке, живущем по Евангелию,
по мере очищения от страстей открывается особый душевный мир, радость,
человеколюбие – всё то, что, в действительности, и характеризует истинное
счастье. О том, что даёт человеку настоящая христианская жизнь, прекрасно
сказал апостол Павел: не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на
сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его (1 Кор. 2. 9). История Церкви
подтверждает это бесчисленными примерами жизни своих святых.
Святитель Игнатий пишет: «Радость и веселие свойственны душе,
ощутившей оживление, ощутившей избавление из плена, в котором держали
ее грех и падшие духи, ощутившей осенение Божественной благодати,
ощутившей, что действием этой благодати она представлена лицу Божию,
возведена в непорочное и блаженное служение Богу. Радость и веселие так
сильны, что Святой Дух приглашает ощутившего их к воскликновению. Как не
воскликнуть от радости освободившемуся, ожившему, окрылившемуся,
вознесшемуся с земли на небо?». Так, например, пишет он о своей
настоятельской жизни в Троице-Сергиевой пустыне: «Здесь я увидел врагов,
дышащих непримиримою злобою и жаждою погибели моей; здесь милосердый
Господь сподобил меня познать невыразимые словом радость и мир души;
здесь сподобил Он меня вкусить духовную любовь и сладость в то время, как я
встречал врага моего, искавшего головы моей, - и соделалось лице этого врага
в глазах моих, как бы лицом светлого Ангела».
Замечательны и разнообразны слова Святителя о той радости, которую
испытывает верующий в разных состояниях своей души, когда живет
действительно по-христиански:
- в покаянии. «В слезах таинственно живет утешение, и в плаче -
радость». «Утешение, радость, наслаждение, подаяние [других] даров суть
последствия примирения» души с Богом»;

В скорбях. «Апостол заповедует при молитве благодарение… Таким
благодарением вводится в душу чудное спокойствие, вводится радость,
несмотря на то, что отовсюду окружают скорби»;
- в любви евангельской. «Георгий, затворник Задонского монастыря, муж,
достигший христианского совершенства, так говорит: «Хочу сказать
несколько слов о сущности любви. Это - самый тончайший огонь,
превосходящий всякий ум и легчайший всякого ума. Действия этого огня
быстры и чу"дны, они священны и изливаются на душу от Святого,
Вездесущего Духа. Этот огонь лишь коснется сердца, всякое помышление и
чувство беспокойные мгновенно перелагаются в тишину, в смирение, в
радость, в сладость, превосходящую все»;
- во внутреннем состоянии своей души и в отношении к ближним.
«Плоды истинной молитвы: святой мир души, соединенный с тихой,
молчаливой радостью, чуждой мечтательности, самомнения и разгоряченных
порывов и движений, любовь к ближним, не разлучающая для любви добрых от
злых, достойных от недостойных, но ходатайствующая обо всех перед
Богом»;
в – святости. Святые переживают, оказывается, радость не только
душевную, но и «несказанное наслаждение тела радостью духовною».
«Говорит преподобный авва Исаия Отшельник в поучении: Бог наш есть
огнь поядаяй (Евр. 12. 29). Огнем растопляется воск и иссушается тина
скверных нечистот: так и тайным поучением иссушаются скверные помыслы,
и истребляются из души страсти, просвещается ум, уясняется и утончается
мысль, изливается радость в сердце».
«Божии святые чудодействовали, воскрешали мертвых, предвозвещали
будущее, упоены были духовною сладостью, и вместе, смирялись, трепетали,
видя с недоумением, удивлением, страхом, что Бог благоволил ущедрить
персть, - персти, брению вверил Святого Духа Своего. О ужас! Нападает от
зрения этих таинств молчание на ум зрящий; объемлет сердце несказанная
радость».
О чем и как должно молиться?
Указания святителя Игнатия по этому вопросу чрезвычайно полезны и
необходимы в практической жизни любого христианина.
Прошения земных благ. Если мы верим, что Господь есть любовь и готов
дать нам всё необходимое для нашей жизни, то молитва наша должна быть
молитвой веры: «Господи, Ты знаешь, о чём я страдаю, чего я хочу, и я верю,
что всё, что Ты даёшь каждому человеку, является самым полезным для него,
для его спасения. Поэтому прошу Тебя, да будет Твоя благая воля, а не моя».
Так молился Сам Господь Иисус Христос в Гефсиманском саду перед Своими
страшными страданиями, дав образ правильной молитвы всем тем, кто
действительно Ему верит.
Потому преподобный Варсонофий Великий писал: «Нехорошо с усилием
молиться о том, чтобы получить исцеление, не зная, что́
тебе полезно». А
святой Исаак Сирин предупреждал настойчиво просящих о чём-либо земном:

«Если кто попросит у царя немного грязи, то не только обесчестит себя
ничтожностью просьбы и покажет себя глупцом, но и царю нанесёт
оскорбление своею просьбой. Так поступает и тот, кто в молитвах просит чего-
нибудь земного».
И святитель Игнатий писал: «Не будь безрассуден в прошениях твоих,
чтобы не прогневить Бога малоумием своим: просящий у Царя царей чего-
нибудь ничтожного уничижает Его».
«Ищущий в молитве своей тленных земных благ возбуждает против себя
негодование Небесного Царя».
Но, как правило, происходит противоположное. Молимся не о причине
всех наших бед – о засыхающих в страстях духовных корнях древа нашей
души, и не поливаем их слезами покаяния, не удобряем их делами милосердия
и исполнения заповедей Христовых, а просим сразу плодов, к тому же земных.
Постоянно повторяем грех прародителей, пытаясь без труда над самими собой
сорвать плод и стать как боги (Быт. 3, 5).
Святитель объясняет и известные слова Христа: А молясь, не говорите лишнего, как
язычники, ибо они думают, что в многословии своем будут услышаны (Мф. 6: 7).
«Многоглаголание, осужденное Господом в молитвах языческих, заключается в
многочисленных прошениях о временных благах».
«Молитву соедини с благоразумным постом» и милосердием.
«Хочешь ли усвоиться Богу молитвой? Усвой сердцу милость…
Принуждай сердце к милости и благости…доколе не ощутишь в себе
человеколюбия, подобного тому, которое солнцем Своим сияет равно на злыя и
благия и дождит на праведныя и неправедныя» (Мф. 5. 45).
Во время богослужения. «Даже при Богослужении полезно повторять
краткую молитву в душевной клети: она не только не препятствует
вниманию читаемым и поемым в храме Божием молитвословиям, но и
способствует особенно тщательному вниманию им, удерживая ум от
рассеянности».
«В церкви никаких особенных молитв не читайте, а внимайте
Богослужению. Хорошо приучиться к молитве мытаря, которая одобрена
Господом и которую мытарь, как видно из Евангелия, произносил, находясь в
церкви».
«В церкви иногда внимайте Богослужению, а иногда умом произносите
молитву, не преставая внимать и Богослужению. Можно вместе и молиться
умом и внимать церковному молитвословию. Первое споспешествует второму,
а второе первому».
«Во время церковных служб полезно упражняться молитвой Иисусовой».
О еретиках. «О еретиках воспрещено молиться, как бы о членах,
принадлежащих к Церкви, почему и вынимать о них частицы, как изображения
участия в Церкви - не должно, молиться же об обращении их - можно».

Источнк:

Войдите или зарегистрируйтесь , чтобы отправлять комментарии
727 просмотров
Версия для печати

Молитва святителя игнатия брянчанинова об избавлении от нищеты. Учение о молитве Иисусовой святителя Игнатия (Брянчанинова) и в "Откровенных рассказах странника"

Тропарь святителю Игнатию Брянчанинову, епископу Кавказскому и Черноморскому

Молитва игнатия брянчанинова о преследуемом людьми

№10. Молитва преследуемого людьми

Молитва преследуемого людьми

(свт. Игнатия Брянчанинова)

Авторизуйтесь

Свт. Игнатий Брянчанинов. Аскетические опыты. Том 1

МОЛИТВА ПРЕСЛЕДУЕМОГО ЧЕЛОВЕКАМИ

Карта слов и выражений русского языка

Молитвы при поношениях от ближних

Молитва преследуемого человеками святителя Игнатия Брянчанинова

§ 1. Основы духовной жизни (по творениям святителя Игнатия Брянчанинова)

Учение о молитве Иисусовой святителя Игнатия (Брянчанинова)

О письмах святителя Игнатия Брянчанинова

МОЛИТВА ПРЕСЛЕДУЕМОГО ЧЕЛОВЕКАМИ МОЛИТВА ПРЕСЛЕДУЕМОГО ЧЕЛОВЕКАМИ (СОСТАВЛЕНА СВЯТИТЕЛЕМ ИГНАТИЕМ БРЯНЧАНИНОВЫМ)

Молитва преследуемого человеками (Составлена святителем Игнатием Брянчаниновым)

ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ ТВОРЕНИЙ святителя ИГНАТИЯ БРЯНЧАНИНОВА Том VII

Переписка святителя Игнатия Брянчанинова с архиереями Церкви

ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ ТВОРЕНИЙ святителя ИГНАТИЯ БРЯНЧАНИНОВА Том VI

ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ ТВОРЕНИЙ святителя ИГНАТИЯ БРЯНЧАНИНОВА Том III

К истории рода Святителя Игнатия Брянчанинова

Молитва преследуемого человеками

ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ ТВОРЕНИЙ святителя ИГНАТИЯ БРЯНЧАНИНОВА Том IV

ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ ТВОРЕНИЙ святителя ИГНАТИЯ БРЯНЧАНИНОВА Том V

Письма святителя Игнатия Брянчанинова к Н. Н. Муравьеву-Карскому

Письма святителя Игнатия Брянчанинова к С. И. Снессоревой

Источнк:

Последние

Это нужно знать